упихнуть отобранное в коробки и написать, где что лежит.
«Интересно, а как американцы переезжают каждые несколько лет?» – думала девочка, утрамбовывая в картонный ящик свои игрушки. Это тоже была семейная традиция: можно бросить на старом месте мебель и почти всю посуду и одежду, потому что их всё равно купишь, а вот игрушки, фотографии, книжки – это всегда неповторимо. Это память семьи. И поэтому родители даже запретили думать оставить или тем более выбросить хоть одну игрушку. Да и Ина бы не смогла предать друзей детства, некоторые из которых когда-то принадлежали ещё её родителям. Вот и мучилась, упихивая растопырившего лапы голубого плюшевого кота и вытертого почти до дыр слонёнка.
Родители паковали книги. Оказывается, что когда книжки стоят на полках, они совсем незаметны, а если их достать, то горы томиков и томищ займут почти всю комнату и придётся пробираться между ними боком, словно на каком-то складе.
– Что с мебелью? – спрашивала мама у вернувшегося после беготни по всяким нужным делам папы.
– Нашёл покупателей. Согласны на нашу цену. А кухню лучше оставить тут. Риэлтор сказал, что если кухня в хорошем состоянии, то квартиру быстрее купят. И посоветовал оставить посудомойку.
– Ни за что! – возмутилась мама. – Не собираюсь я её оставлять. Она на кухне всегда нужна.
– Её паковать сложно, – вздохнул папа, – и там её некуда поставить. Ты же сама знаешь свою кухню.
Ину поразило это внезапное «свою кухню. Ведь говорил папа не об этой кухне, а о той, что где-то далеко, в другом городе. И она на самом деле мамина, потому что мама в том доме родилась и выросла. И теперь туда возвращается. А Ина? Наверное, тоже, потому что тоже родилась в том городе, так вот получилось. Но всегда считала родной вот эту квартиру. А теперь должна считать родным другой дом?
Наконец слонёнок был упихнут в коробку, она заклеена трескучим скотчем и водружена на пирамиду таких же коробок с номерами на боку. В файлике со списком вещей добавилось ещё с десяток строчек.
Девочка ещё раз взглянула на гору коробок, на пустые книжные полки и стол, за которым она делала уроки. Теперь не будет ни этого стола, ни полок, ни недавно купленной взрослой кровати, о которой она так мечтала. Всё это будет продано, едва они уедут. Дедушка Илья, папин папа, всё продаст. И контейнер с вещами он отправит, чтобы папу не задерживать.
Почему они продают квартиру, Ина не очень хорошо понимала. И знакомые родителей тоже. Ведь можно просто переехать, ничего не продавая и «обеспечив будущее ребёнка», как сказала мамина подруга. А мама Каси сказала, что переезд – это «убить всякие перспективы и похоронить себя в гнилой дыре». Вот если бы родители Ины переезжали куда-нибудь за границу…
Но если это вызов гвера, то надо подчиняться. Поэтому ни папа, ни дедушка Илья не удивлялись. Они тоже знали о легенде маминой семьи. И, кажется, у них когда-то тоже была такая легенда, но во время войны прадедушка Лука остался сиротой и мало что помнил. Сейчас самой старшей в семье была бабушка Валера,
