боль, отдающуюся в ране, вышел из сарая. Ледяной морозный воздух лезвием прошелся по коже и забрался под одежду. Зубы принялись отбивать чечетку.
– Бедняга, – пожалела его спасительница. – Потерпи немного. Вымою тебя, переодену и дам тебе материну настойку от всех болезней.
– У тебя… антибиотики есть? – с трудом размыкая сведенные челюсти, поинтересовался Андрей.
– Завтра дам, если до утра доживешь. Не хотелось бы переводить, потому что взять потом будет негде, – откровенно призналась она.
Андрей молча согласился. Он почему-то верил, что и настойка сможет благотворно повлиять на него. Его организм нуждался во всех питательных веществах и микроэлементах из-за потери крови и готов был всасывать их даже из проглоченного камня.
Женщина завела его в предбанник и усадила на скамейку. Разула, сняла верхнюю одежду и завела внутрь. Подвесила под потолок фонарь, дающий немного света. Приятное тепло остановило лихорадку.
– Снимай с себя все, – сурово приказала женщина.
– И трусы?
– И трусы. Я все постираю.
Андрей снял майку, носки. Хоть ему было не до смущения, он все же смутился и, стараясь не отсвечивать «добром», снял с себя трусы.
– Вытяни раненую ногу вперед, – попросила она.
Помогла ему вытянуть ногу и подставила под пятку железное ведро. Перетянула сухой тряпкой рану. Сама тоже разделась до трусов и майки. Градусник на стене на уровне груди показывал температуру в семьдесят градусов. Женщина набрала в эмалированную чашку воды, смочила в ней тряпку и принялась протирать Андрея, начиная с шеи и вниз. Андрей с удовольствием отмечал, как пропадало ощущение липкого пота на коже. Даже дышать становилось легче. Правда, его смутила процедура, когда она бесцеремонно полезла мыть ему пах. Он покраснел, насколько хватало крови.
– Давай я сам дальше. – Андрей выхватил тряпку.
– Я ухаживала за бабкой перед смертью, так что опыт у меня имеется, – призналась спасительница.
– Это видно. – Андрей усмехнулся. – Надеюсь, я не повторю судьбу бабушки.
– Раз у тебя еще осталось чувство юмора, значит, поживешь.
Он помыл себя сам, насколько смог дотянуться. Женщина протерла ему ноги и сменила воду.
– А голову помоем как полагается, с шампунем. Нагнись влево.
Она намочила ее водой из ковшика, нанесла шампунь, растерла и смыла.
– Ну вот, ты теперь как новый.
Женщина вывела его в предбанник, подала стопку с чистой одеждой и помогла одеться. Накинула Андрею на плечи пальто, на голову полотенце.
– Я сейчас ополоснусь, и пойдем домой, – предупредила она.
Андрей минут десять просидел в холодном предбаннике в ожидании своей спасительницы, или тюремщицы, он еще не разобрался, какую роль она себе присвоила. Женщина вышла с фонарем и повесила его на гвоздик под потолком. Она оказалась совершенно нагой. Ничуть не смущаясь, вытерлась полотенцем
