бы вы посетили ужин, то узнали бы о моем призвании, – заметил мужчина.
Зохра отрицательно покачала головой:
– Что я там не слышала? Что жены – это племенные кобылы, рожденные только за тем, чтобы производить потомство. Даже гаремные девицы живут лучше, чем жены королей. По крайней мере, с ними занимаются сексом.
Непроизвольный смех вырвался из его груди. Непривычный, хриплый, несвойственный Айану смех. Так же непроизвольно он сделал шаг в ее сторону.
Слабый румянец окрасил щеки Зохры. Она отвела взгляд, губы неслышно промолвили какие-то слова. На худых щеках залегли тени от длинных ресниц. Губы – розовые, даже без помады. Айан не любил запах цветущих роз, коим был пропитан дворец, его собственная комната, а иногда даже одежда. Однако в сочетании с ароматом ее кожи этот запах казался приятным. Более того, чарующим, дурманящим, искушающим.
– То есть вы предпочтете быть в моем гареме, нежели стать моей женой?
Глаза Зохры округлились.
– Речь идет о моей жизни.
Айан присел на кровать. Было приятно, что в ее присутствии он не испытывает привычного напряжения, как при гражданах своего государства с момента своего возвращения.
– Пока что вы не сказали ни слова, чтобы я принимал вас всерьез, принцесса. – Зохра открыла было рот, но он не дал ей сказать. – Я вижу перед собой взрослую женщину, которая закатывает подростковые истерики вместо того, чтобы заниматься своими обязанностями. А если кто-то прознает о том, что вы были здесь? Поползут слухи, будет скандал. Вряд ли это пойдет на пользу вашему больному отцу.
Этого ей не хотелось. Это четко читалось в ее взгляде.
– Но ведь вы не хотите, чтобы такая истеричка, как я, впоследствии стала королевой Дагара?
– Неужто все только ради этого?
– Я никому ничего не должна. Ни в Сийаде, ни тем более в Дагаре. – Она глубоко и тяжело вздохнула. – Женившись на мне, вы лишь накличете позор на королевский дом Дагара.
Айан снова поднялся с кровати. Он знал, что она провоцирует его, но все же не мог не поддаться.
– Больше похоже на угрозу, чем на предупреждение, – тихо сказал он.
– Я говорю так, как есть. Все ваши ожидания в отношении жены пойдут прахом, если вы выберете меня.
Брови Айана нахмурились. Жаль, что он не знал ее до того, как дал свое согласие.
– Позвольте спросить, какие у вас ожидания в отношении мужа.
Зохра едва сдерживала крик, нарастающий внутри. Почему он интересуется ее мнением? Разве он не должен разразиться гневом, обличить ее в неповиновении, назвать скандальной бабой? Любой мужчина на его месте счел бы себя оскорбленным. А значит, пошел бы к отцу и забрал свое слово назад.
– Единственное, что я жду от вас, – начала Зохра, чувствуя, что переходит невидимую грань, – это то, что вы используете дарованную вам власть, чтобы не допустить этот брак.
Глаза Айана слегка сощурились.
– Если на то не будет веской причины, это станет оскорблением для вашего отца, для вас и для Сийада.
