я верил в тебя, сынок!.. И ты поступил правильно, когда согласился поехать в Бутан! Думаю, теперь ты об этом не жалеешь… И все же… Вплоть до сегодняшнего дня червь сомнения точил мое сердце… Я опасался, что ты все же там останешься… И если бы это случилось… – Жерарди сунул руку во внутренний карман своего кителя и извлек на свет Божий два листка бумаги, сложенные пополам. – Завтра, 2 марта 2000 года, я подписал бы вот этих два приказа. Первый – о списании на пенсию по состоянию здоровья лейтенанта Ферри с получением им за выдающиеся заслуги статуса «Le retraite honorable de la Legion Francaise Utrangure»[12] и соответствующего этому статусу пожизненного денежного содержания…
Все присутствующие за столом с немым удивлением посмотрели на Андрея, а генерал тем временем продолжил:
– …Второй приказ – о назначении на должность командира учебного взвода адъютант-шефа Старкова…
– Стар уже адъютант-шеф? – не сдержался Филин.
– Твой заместитель, Ален, бывший, теперь уже сержант, вот уже десять месяцев выполняет обязанности командира взвода. И выполняет, надо сказать, добросовестно и умело. Представление к повышению его в чине написал капитан Дворжецки, а я его полностью поддержал…
– Здорово!
– …Но Стар категорически отказывался вступить в должность, пока не был официально подписан приказ о твоем увольнении, лейтенант.
– А если я все же передумаю, Паук?
– Теперь уже не сможешь, Ален. Теперь, когда ты вновь надел форму легионера и устроил на КПП внеплановую учебную тревогу, доказав тем самым свою готовность к службе, теперь это официально будет расценено как дезертирство. – Жерарди да и все присутствующие улыбались. – Да ты и сам не захочешь! Так, лейтенант?
– Так точно, мон женераль!
– Что ж… Господа офицеры! Предлагаю выпить за возвращение в строй лейтенанта Алена Фэрри.[13]
Присутствующие поддержали генерала, подняли бокалы и… банкет пошел своим, заранее намеченным чередом.
– …Так скажи же мне, Ален, откуда я появился за твоей спиной час назад? – Генерал, как всегда, был в своем репертуаре.
Вопрос этот прозвучал для присутствующих, как гром среди ясного неба. За столом возникла оглушающая тишина.
– Я, видимо, расслабился немного, мон женераль… – произнес Андрей, понимая, что от правильности его ответа сейчас может зависеть очень многое. – И поэтому не обратил внимания на закрытую за моей спиной дверь…
– Теряешь квалификацию, господин лейтенант спецназа? – Генерал свел на переносице брови и грозно посмотрел на Филина.
– Десять месяцев без должных тренировок, мон женераль! – Андрей вскочил со стула, вытянулся по стойке «смирно» и стал есть генерала глазами.
– И ты считаешь, лейтенант, что это может быть для тебя оправданием? – прорычал Жерарди. – Что ж… Мы можем возобновить твои тренировки прямо
«Почетный пенсионер Французского иностранного легиона».
Следуя сложившейся во Французском легионе традиции, легионер мог сменить свое имя на другое, более благозвучное для французского уха. Имя нашего героя Андрея Проценко было настолько сложным, что генерал Жерарди сам и предложил ему это – Ален Фэрри.
