style="font-size:15px;"> – Нет.
Бабушка остановилась и Ал еле успел затормозить, чтобы не налететь на нее. Странно, раньше она казалась выше.
– Ты не думаешь, что это те риелторы тебя подставили? – быстро перевел тему Ал и наконец высказал мысль, терзавшую ее все утро.
– Чего? – не поняла бабушка, но вновь заспешила на рынок.
– Ну те типы, которые тебе докучали. Ты не думаешь, что это странно? Они говорят, что тебе тут не рады, чуть ли не угрожают, а когда ты ставишь их на место, поджигают твою лавку.
Бабушка засмеялась. На Ала словно вылили ковшик с горячей водой.
– Сашуль, мне никто не угрожал, – все еще посмеиваясь, произнесла она. – И никуда я их не ставила. Но пусть все было бы так, поджигать мою лавку это…
Ал снова услышал ее смешок, старческий и от этого сухой, как лист бумаги. Он уже не был уверен в своей теории, ему лишь было стыдно за то, что бабушка решила, что у него просто разыгралось воображение.
Ее веселый настрой мигом стерся, как только они дошли до их места на рынке. Лавка бабушки и несколько соседних, пожар явно распространился от начала ряда, были покрыты копотью. От тех из них, которые были сделаны из дерева, остались лишь основные конструкции. А вместо продаваемых овощей и фруктов под сгоревшим брезентом осталась лишь черная каша. У лавки бабушки Ал заметил осколки стекла от ее консервов.
Бабушка помотала головой, осматривая ущерб, и зачем-то пошла ощупывать и передвигать какие-то обугленные детали своего прогоревшего бизнеса, пачкая пальцы в копоти, словно это могло что-то исправить.
– А если те, у кого сгорели лавки совпадут с теми, к кому подходили риелторы? – зашептал Ал.
– Боже, Саш, не грузи мне мозг пожалуйста, – взмолилась бабушка. – Это наверняка те подростки из магазина оставили зажигалку, пока лазали тут ночью. *** и алкаши ведь.
– Кто? – переспросил Ал.
– Наркоманы и алкаши, – повторила бабушка на русском и оглянулась в поисках знакомых, позвонивших ей.
– Что им делать здесь ночью? – закатил глаза Ал, пока она отвернулась.
– Обернись.
Ал сделал это так резко, что хрустнула шея. Бабушка и сама может не осознать, если увидит опасность. Но перед ним никого не было.
– Что я должен увидеть?
– Лужи. Ночью был дождь, а не снег. Они наверняка укрылись в палатках, чтобы бухать. Магазин-то ночью закрыт.
Подошла знакомая бабушки, и они вместе обсудили произошедшее. Ал в этом не участвовал. Он хмуро осмотрел пустой рынок, чувствуя в воздухе не только запах приближающейся весенней свежести после дождя, но и гари.
– А ты чего хмуришься? – миролюбиво спросила бабушкина знакомая у Ала. Она была выше и полнее бабушки, и похожа на пирожок.
– У нес сгорел товар и деньги, которые мы бы могли с него получить.
– Оу, – она слегка удивилась, то ли сухости, с которой говорил Ал, то ли тому, что мальчика его возраста заботят такие вещи.
– Вы тоже считаете, что это подростки из магазина виноваты? –
