пропуская художника на территорию бизнесмена. На пороге Колю встретила чопорная служанка, и он поинтересовался, дома ли Дмитрий Дмитриевич.
– Маэстро принимает солнечные процедуры, – ответила она. – Извольте, я провожу вас на задний двор.
Коля улыбнулся про себя и последовал за служанкой. Она вывела его к бассейну, где в шезлонге отдыхал коллекционер Малинин. Служанка подошла к хозяину, шепнула на ухо и показала на Николая. Он кивнул и что-то сказал, она вернулась и сообщила, что Дмитрий Дмитриевич освободится через десять минут.
– Пока он плавает, предлагаю пройти в дом и подождать там.
Марина Матвеевна усадила Николая в гостиной, налила полстакана коньяка и удалилась. Художник откинулся в кресле, сделал глоток и оглядел комнату. В центре стоял круглый стол из красного дерева, его окружало четыре стула с кривыми ножками и сиденьями из мягкой коричневой кожи. В углу тикали старинные антикварные часы эпохи Петра I, рядом с которыми красовались мраморные статуи львов. Стены украшали многочисленные картины, как и подобает серьёзному коллекционеру: пейзажи, портреты, копии известных шедевров. Чтобы время не тянулось, Коля играл в «угадайку»: выбирал полотно и вспоминал название: «Девочка с персиками», «Бурлаки на Волге», «Иван Грозный убивает сына». Особенно повеселил художника «Чёрный квадрат» – увидеть его Николай не ожидал.
Малинин явился с небольшим опозданием. Одетый в махровый халат, он прошёл в гостиную, налил стакан холодного чая и сел напротив.
– Ну-с, Николай, показывай, с чем пожаловал. – Голос коллекционера выражал спокойствие и удовлетворенность. – Давно не наведывался.
Коля достал из футляра картину и отдал Малинину.
– Рисовал, тебе только хорошие приношу. Сколько дашь за неё?
Бизнесмен повертел творение художника в руках и осмотрел её вооруженным глазом.
– Достойное полотно, – оценил он. – Чувствуются твой стиль и модные тенденции. Видно, что в курсе происходящего, следишь. – Малинин замолчал, обдумывая и подсчитывая в уме цифры. – Пять… Нет, четыре… Да, четыре сотни евро. Договорились?
– Всего четыре сотни? Ты же знаешь, что она стоит дороже. За тысячу с руками оторвут! Четыре сотни – Дим, это смешно.
– Извини, Коль, больше дать не могу. На носу деловая поездка в Египет, каждая копейка на счету. Чужая страна, военные действия, мало ли что произойдёт… Разве что за талант накину две сотни – максимум. Шестьсот, окей?
– Скупердяй ты, Малинин, – сказал художник. – За восемьсот никак?
– Шестьсот евро – моя последняя цена. Если устраивает, я беру портрет. Если нет, оставляй себе. Я не настаиваю, затрат хватает. Итак, что решаем? – Малинин поднялся, открыл ключом шкафчик стола, достал шкатулку и отсчитал оттуда шестьсот евро. – Покупаю или оставляешь?
Николай размышлял, а коллекционер проворачивал в голове схему перепродажи. Завтра он полетит в Москву и
