прямо в глотвал.
– Во что?
Даже если опустить определение слова «глотвал», провернуть это не так-то просто. Правая рука Бернардо в неисправном состоянии, а он явно не амбидекстр[2]. Его левая рука болтается туда-сюда – беспомощная, как та дамочка на кассе самообслуживания сегодня утром, которая никак не могла понять, куда запихнуть свои деньги.
В монетоприёмник, дура! В монетоприёмник!
Стоило её взорвать.
Вместо кассы.
Так или иначе, я предлагаю очередное смелое, но мудрое решение:
– Эти хилые крылышки вряд ли могут поднять его в воздух. Просто отлети подальше!
Бернардо кивает и запускает двигатели. Костюм вибрирует, словно где-то в нём застрял ошмёток Гума. Берни не удаётся быстро смыться, но он поднимается всё выше, и Гум уже не достаёт его своей лапой – четыре пальца хватают воздух.
– Лети, братишка! Улетай!
Берни чувствует облегчение. Я вижу это по его самодовольной улыбке. Я тоже выдыхаю – но лишь на секунду: по всей видимости, эти крылышки всё-таки нужны не только для брачных игр. Гум умеет летать. И довольно быстро. Одним рывком он покрывает расстояние до Бернардо и хватает того за ноги. Вместо того чтобы повторить свою предыдущую ошибку и сообщить нам, что он жив и голоден, Гум просто запихивает Бернардо в пасть.
Прямо в воздухе.
Смотрится всё это как в фильмах про животных, когда чайка думает, что она улизнула от акулы, но та выпрыгивает из воды и…
Я собираюсь дать Берни ещё какой-нибудь мудрый совет, но тут слышу противный скрежет. Настоящая, качественная броня лопнула бы с громким треском. Эта не издаёт ни звука.
Чего я, увы, не могу сказать о Бернардо.
– Ай-яй! А-а-а!
Ещё пара лязгающих звуков… и с Бернардо всё кончено.
Кстати, если бы это был комикс, его последний крик появился бы в так называемой вспышке.
Хорошо хоть монстр не выдал комментарий: «Гум жуёт!»
Круговорот жизни. Так это называется, да? Ещё одна причина, почему я взял за правило не привязываться к животным, второстепенным персонажам и вообще к кому угодно. Никогда не знаешь, в какой момент они умрут. В конце концов, я ведь едва знал этого Бернардо, но вот я лежу тут и пускаю сопли…
Ого! Да вы только посмотрите! Patelc Philippe! Отличные наручные часы – и валяются без дела!
Едва я успеваю протянуть руку за этими проклятыми часами, как мою небольшую авантюру прерывает крик, полный ужаса и отчаяния. Кажется, будто вопит целая орава перепуганных ребятишек – и таки да, на той стороне улицы и впрямь высится кирпичное школьное здание, полное детей. Мелюзга собралась у окон и жалобно голосит, глядя на приближающегося Гума.
Никаких «Гум глотает» и «Гум вытирает губы». Только «Гум голодный».
Похоже, на Планете Икс с литературой дела плохи.
Дети вопят. Бравые учителя оттаскивают их от окон. Один задергиваёт шторы, как будто это что-то
Человек, одинаково хорошо владеющий правой и левой рукой.
