к двери.
Маг с сомнением воззрился на меня.
– Швабра? – отдуваясь и смахивая пот, спросила я.
Маг протянул мне требуемое и поверх головы попытался заглянуть в комнату. Я потянула дверь на себя, лишая Шишеня возможности утолить любопытство.
– У тебя кто-то в гостях? – уточнил он, на что я удивленно выпучила глаза и вполне натурально фыркнула со словами:
– Какие гости? Завтра на занятия!
Маг кивнул и удалился, я заперла дверь и, выдохнув, прислонилась к ней. А потом ринулась выпускать вампира.
– Ты чего? – помятый, злой и оскорбленный, Гедымин выбрался наружу с запасной подушкой в обнимку.
Подушку я отобрала, поставила в шкаф швабру и принялась пихать вампира к окну.
– Чего-чего? А как я должна была поступить? – тихо шипела я, упорно выпроваживая гостя тем способом, каким он и проник в жилище. – Мне не хочется, чтобы первая сплетня в академии была про меня и мою нравственность.
– Вы все взрослые люди. – Вампир упирался и всячески препятствовал выселению.
– И что? Правилами академии присутствие посторонних на территории запрещено, – просветила я. – Выметайся.
– Злая ты!
И этот туда же!
– Еще немного приключений на сегодня, и я буду не только злой, но и кусачей, – сообщила я с самым злобным видом.
– Должок? – развернувшись к окну, спросил любитель игры в карты.
– Разбитая коленка? – начиная на самом деле злиться, выдвинула альтернативу я.
– Понял, – кивнул вампир и спиной нырнул в узкое окно, тут же пропав из виду.
– Фух. – Я выдохнула и на подгибающихся ногах поплелась к кровати.
Сил на письмо уже не осталось, будильник не без злорадства показывал час ночи, и мне ничего не оставалось, кроме как нырнуть под одеяло прямо в халате и зарыться носом в подушку в надежде, что за несколько часов больше ничего не произойдет.
***
Утром с кровати я скорее сваливалась, чем вставала, кряхтя и награждая каждого из парней весьма нелицеприятными эпитетами, так что будь они передо мной, по крайней мере маг огреб бы с десяток проклятий. Болело все, даже те мышцы, о существовании которых я раньше не догадывалась. Душ немного унял ноющую боль. Но вот отражение в зеркале мгновенно прогнало прочь едва улучшившееся настроение. На меня смотрела особа, признать в которой студентку (пусть даже и не совсем обычного учебного заведения) не смог бы никто, даже с очень извращенной фантазией. Волосы с правой стороны отросли сантиметра на два и вились настолько плотными кольцами, что и самая жесткая расческа не могла придать им хоть какой-нибудь презентабельный вид. Остальные пряди или топорщились вверх, или угрюмо падали на плечи.
– Стресс – жуткая штука, – сообщала я себе, оттягивая веко и с грустью любуясь лопнувшими капиллярами.
В сочетании с очень светлой кожей и многочисленными веснушками круги под глазами казались признаками какой-то смертельной болезни.
