я только что так неосторожно вступил.
– Я-то что? – спокойно пожав плечами, обратился ко мне детина. – Это Ромчик за словами не следит. Есть свидетели… – Он многозначительно обвёл взглядом собравшихся, среди которых послышалось одобрительное роптание, судя по которому можно было сделать вывод, что Рома за эту ночь сумел нахамить многим из них.
– Ром, давай правда потише… – начал я успокаивать друга, положив ему руку на плечо. Тот, рыкнув что-то непристойное, попытался смахнуть её, намереваясь сделать боксёрский выпад в сторону детины. Я удержал его, быстро встав между ними.
– Не держи ты его. Пусть нападает, – ещё больше ухмыляясь подначивал детина, практически не меняя своей расслабленной позы, из которой, как я догадывался, он мог не только отразить любой удар, но и молниеносно ответить.
– Слушай, – обратился я к детине, по-прежнему сдерживая Рому. – Ты же видишь, что мой друг выпил лишнего. Зачем ты его провоцируешь?
Сказав это, я попытался запустить механизм сглаживания острых углов, особо не рассчитывая на понимание со стороны провокатора и надеясь лишь на его трезвость, и… о, чудо! Проржавевшие шестерни механизма со скрипом начали своё вращение, и детина, хоть и не перестал гадко ухмыляться, но всё же, на мгновение, виновато потупил взгляд, ничего при этом не возразив.
Я воспользовался этим моментом и переключился на Рому, всматриваясь в его перекошенное от пьяной ненависти лицо.
– Дружище, пойдём отсюда! Хватит на сегодня приключений. – спокойно сказал я, слегка улыбнувшись Роману. Конечно же моя улыбка была вымученной. Я был уставшим и чертовски трезвым, так как не понятно по какой причине, вместо пива всю ночь цедил лимонад. А ещё меня беспокоило чувство чего-то незавершённого, несостоявшегося. Словно, я читал какую-то интересную книгу и она вдруг закончилась ничем. Я смотрел на Рому и недоумевал, почему я сейчас не такой же пьяный? Почему, по обыкновению, не ввязываюсь в конфликт, а даже наоборот – пытаюсь его обойти?
"Наверное, я старею, – думал я, – раз вместо продолжения банкета я просто хочу оказаться сейчас дома в постели".
– Петь, не лезь не в своё дело! – зло ответил мне друг, беря меня за грудки. Его слова отразились от шестерни, оставив на ней трещину, а затем, механизм по сглаживанию углов и вовсе разлетелся вдребезги, так как Рома, словно какую-то мебель, попытался отодвинуть меня в сторону…
Если я и был мебелью, то чем-то на подобии шкафа.
– Ты что это?! И на меня бычить вздумал?! – разъярённо зашипел я на Рому, откинув его руки со своей кофты. Тот, выругавшись в мой адрес, вновь взял меня за грудки и притянув к себе буквально решил столкнуть нас лбами.
Я не стал сопротивляться. Напротив, поддавшись слегка боднул его лбом, добиваясь отрезвляющего эффекта.
– Эй-ей! Хватит драться! Вы же друзья! – протянул издевательским тоном детина, хватая меня за плечо. Он уже порядком начинал меня выбешивать, поэтому, воспользовавшись конфузом друга, после нашего с ним
