же, не будь дураком, изловчившись в последний момент, дал от меня деру, при чем с такой пробуксовкой, что даже пыль поднял! Вот честно, такого зрелища я не ожидала…
Вы когда-нибудь видели огромного кота, кило, этак, на пятнадцать, а то и того больше, улепетывающего со скоростью торпеды? Только у этой «торпеды» пузо во все стороны колышется и пухлый зад все время перетягивает назад, мешая бежать. Но Ростик-то, похоже, упертый, все равно бежит, сверкая пятками с розовыми подушечками…
Не, ну как улепетывает… Он, конечно бежит… ага, да вот только это ведь он думает, что бежит стремительно и простой человечке его никогда не догнать, вот только правда заключалась в том, что догнать его не составит особого труда, так, придется лишь чуть-чуть ускорить шаг.
Усмехнулась и про себя добавила: «Да уж, Великолепный, отожрал ты себе пузо и зад так, что даже убежать не можешь! Вот как только поймаю и вдоволь натискаю, сразу же посажу на строжайшую диету!»
Кот же тем временем, запыхаясь, умоляюще кричал:
– Оду… одумай…ся смертная! Ты… ты чего удумала? Пой… поймать само…го Рости… Ростисла..ва Ве.. великолепного?
– Пф, – выдала я, ухмыляясь и спокойно идя позади пушистика, – а чего тебя ловить, вот сейчас устанешь «лететь, аки ракета», – съехидничала я, – сам мне и сдашься. Мне даже напрягаться не придется.
– А вот шишь тебе, ведьма! – фыркнул кот, резко крутанувшись на месте, и где только сил на это взял? – Не достойны ты меня трогать! Не заслужила!
И, о чудо, пулей пронесся мимо меня, резко запрыгивая а ближайшее дерево, и уже оттуда, тяжело дыша, изрек:
– Ты, Наська, глупая девчонка. Совсем глупая. Вместо того, чтобы владения свои новые оглядеть, да с живностью местной познакомиться, ты, дуреха малолетняя, за хранителем рода ведьменского погналась.
– За кем? – не поняла я, удивленно вздернув правую бровь и недовольно глядя на жертву моих будущих экспериментов.
– За хранителем, – устало покачал котик мохнатой головой, начав вылизывать передние лапки. – Я ж тут не просто так, сижу…
– Ага не просто, – поддакнула ему, по малю-у-у-усеньким шажочкам приближаясь к дереву – «островку» безопасности Ростика. – Ты вон, себя вылизываешь, и в ус не дуешь.
Кот тут же отвлекся от своего сверх важного задания и теперь удивленно взирал на меня сверху вниз:
– А зачем мне в усы себе дуть? – не понял он, смешно покрутив носом и скосив на него же свои зеленющие глаза.
Я хохотнула, ибо косящий кот с глупым выражением лица… ну, это нечто.
– Ростик…
– Ростислав, – машинально поправил он меня, ощупывая лапками носик с усиками.
– Ростик, – настояла на своем, деловито подбоченившись, – ты мне лучше скажи, как выбраться из этого дурдома?
Великолепный, наконец-таки, оторвался от своего занятия и теперь недовольно уставился на меня.
– Послушай, Настасья, вот, что я тебе скажу…
И
