на своей кровати.
– Юля, тебе жалко расставаться со всеми нашими? – спросила Маша.
– Конечно, жалко, – ответила Юля. – А вообще хочется пожить одной вдали от детдома. А тебе?
– Я хочу найти мать, помнишь, как в детстве мы собрались удрать? – Маша весело засмеялась. – Давай поедем, как поступим в училище?
– Тогда мы были глупые! – заметила Юля. – Зачем тебе такая мамаша, которая тобой даже не интересуется?
– В глаза посмотреть, чтобы стыдно стало! Я думаю, в Магнитогорске есть медучилище, зачем нам переться в Омск? – сказала Маша, вспомнив, как они недавно, словно в лотерею, разыграли города, в один из которых им предстояло уехать учиться. Жребий выпал на Омск. А ведь в их городе есть медучилище, и директор детдома уже договорилась, что направит туда своих лучших учениц. Но Юля вдруг загрезила: ей непременно надо уехать. Маша согласилась, ведь вместе мечтали о профессии медика.
– А ты боишься далеко ехать? – спросила Юля. – А я считаю: если выпал туда жребий, уже нельзя менять своё решение, – убеждённо изрекла она.
– Чего мне бояться, по пути завернём в Магнитогорск. Может это, правда, наша судьба! А Тамара Игнатьевна напишет в Омск письмо, чтобы там нас встретили.
– Это я знаю, а вот Валя, конечно, будет против. Но я давно ей говорила, что хочу исчезнуть с глаз ее долой. Семён в своё время звал её на Север, а она из-за меня не уехала. Может, там попытаю своё счастье.
С самой зимы и всю весну Юля приходила к сестре не чаще, чем навещала её до рокового дня на рыбалке. Хотя отношения между ними (не считая Семёна) намного улучшились, они стали ближе после того, как Валентина рассказала ей о родителях. Тогда ей казалось: если бы Семёна не было, она бы ушла к сестре из детдома. Точно так же думала и Валентина. Избегая разговоров с сестрой о Семёне, Юля подсчитывала дни, в какие он по графику дежурил на заводе. И тогда, без опасения столкнуться с ним, прибегала к сестре. И в один из таких дней Юля призналась Валентине, что с Машей они уедут в Омск. Сестра всплеснула руками, схватилась за голову.
– Да вы с ума сошли! – оторопев, воскликнула она. – Куда смотрит Тамара Игнатьевна? Она отпустит вас?
– Уже решено, селяви, как говорят французы! – весело бросила Юля. – Да, Тамара Игнатьевна уже в курсе…
– У меня нет слов! – возмущение Валентины было велико оттого, что Юля поступает своенравно, почти легкомысленно, решив уехать так далеко.
– За меня не волнуйся, деньжат мы заработали. И ты подкинешь – скажу спасибо! – Юля проговорила это раскованно, весело, что было на неё совсем не похоже.
– Тебе бабка отдавала с обстановкой квартиру! Другие об этом только мечтают, а ты отказалась, – напомнила сестра, как Юля недели две назад похвасталась о старушке Званцевой, надумавшей отписать ей квартиру. То же самое она услышала и от Маши, назвавшей
