стати? – Она оторвала взгляд от вида за окном и с недоумением взглянула распахнутыми карими глазами на сына.
– Ну, не знаю… Вдруг понравится.
– Невозможно, Сван. – Она протянула ему свою тонкую прохладную ладонь, и он прислонил её к своей щеке. – Убегаешь?
– Да, в клуб.
– Люблю тебя, мой мальчик.
– И я тебя…
Он ещё раз поцеловал маму в лоб и поспешил на свидание.
Модный клуб надсадно шумел. Всем хотелось выделиться, взвинтить эмоции. Пили много, говорили громко, почти кричали из-за оглушающей музыки, понтовались и кривлялись.
Алёна уже ждала на их месте у барной стойки, жадно вглядываясь в толпу и отмахиваясь от назойливых предложений. Кусочек ткани на тонких бретелях – будто платье. Тонкая подошва, каблуки и две кожаные полоски – будто туфли. Воздушная, гибкая нимфа с нереально длинными ногами.
Поздоровались они французским поцелуем.
– И впрямь обалденная модель! – услышал Сван у себя за спиной и возмущённо уставился на девушку.
Та скривилась в извиняющейся гримасе и застенчиво пожала плечиками. Глаза молодого человека зальдились.
– Прости, прости, прости, – страстно зашептала Алёна ему на ухо. И громко добавила, обращаясь к нагловатого вида незнакомцу: – Да! Сван, познакомься – это Эдик. Он предложил небольшую халтурку, прямо здесь, на крыше. Ночной город и всё такое… На полчаса, не больше. Минимум макияжа…
– Ну что, готовы? Или по шоту опрокинем?
– Веди! Куда? – зло сверкнув глазами исподлобья, грубо ответил Сван.
– Осади, мальчик, я тебе плачу.
Девушка испуганно зажмурилась.
– Расслабься, Алёна, – успокоил её молодой человек.
Эдик прокладывал путь сквозь танцующую толпу, словно рубил лианы в непроходимых джунглях. Молодые люди шли следом, держась за руки.
Они с трудом добрались до лифта, и тот взметнул их на самый верх, на смотровую площадку. Там вовсю шла фотосессия – реклама какой-то алкогольной бурды.
– Лена вас подкрасит, – распорядился Эдик. – Алёна – норм, Сван накинешь вот эту куртку. Пятнадцать минут. – Он отошёл, оставив их на попечение нахмуренной гримёрши.
Сван был раздражён буквально всем. Даже руки Лены пахли табаком, а от неё самой несло перегаром. Сраный Эдик, дерьмовое пойло, пошлая кожаная куртка, банальная локация. Мало? Бездарный фотограф!
– Ребят, больше страсти! – скомандовал Эдик.
Страсти?! Смотря какой… Ненависть – пожалуйста, сколько угодно. Только горячее желание побыстрее освободиться заставило Свана отмести личное, собраться и отыграть нужный образ.
«Не роль красит человека, а человек роль», – успокаивал он сам себя.
– Вот, отлично! То что нужно!
– Слушай, Сван, – ласково начал Эдик, когда они отработали. – У меня к тебе заманчивое предложение…
– Нет! – резко ответил молодой человек.
