меня скривиться от такого нерадостного воспоминания.
– Ключевое слово «была».
– Но ты же любишь загонять эмоции в самый угол, как и свою волчицу. Так может ты хоть раз к ней прислушаешься?
– Я не собираюсь прислушиваться к той, которая мечтательно урчит на любого симпатичного представителя мужского пола!
– Ну, во-первых, ты и она – это одно целое, а во-вторых… Тебе срочно нужен мужик! Прям очень срочно, а то скоро она… в смысле ты, будешь мечтательно урчать на всё мимо проходящее, вне зависимости от его пола.
– Ой, не говори глупости! – Я смущённо, но вместе с этим зло надулась. Не нравится мне этот разговор. Всё равно Алине меня не понять, у неё чуть ли не каждый месяц новый парень.
– А это и не глупости. Бабе почти двадцать, а она краснеет, когда видит мужской торс. И это явно не от смущения, а от мыслишек, которые ты приписываешь волчице.
– Алина! – зло прорычала, но подруга лишь хитро улыбнулась.
– Ты ведь сама знаешь, что это пра…
В прихожей с шумом хлопнула входная дверь и голос мамы разнёсся по всему дому.
– Вика! А ну иди сюда! Живо!
– Как думаешь, всё очень плохо? – тихо прошептала, не испытывая ни малейшего желания объясняться с мамой прямо сейчас.
– Она очень долго разговаривала с моим отцом, вот прямо очень долго. Потом ещё и Влад подключился. – Алина медленно поднялась с дивана, стараясь быть предельно бесшумной. – Знаешь, я лучше пойду. Мама у тебя эмоциональная, так что удачи.
Я застонала от досады, продолжая сидеть на диване, ровно до второго крика мамы. Ладно, расскажу ей всё как есть, ведь я ничего криминального не сделала. Это Матвей рискнул сунуться на чужую территорию, унизить сына альфы и заявить на меня свои необоснованные права.
Глава 10
Нет ничего хуже, когда тебя в твои девятнадцать с большим хвостиком отчитывает мама. И это при том, что я ни в чём не виновата и не заслуживаю, чтобы на меня повышали голос и называли глупой девчонкой. Сначала я пыталась хоть как-то себя оправдать, но мама меня словно не слышала, поверив словам Влада, а не родной дочери.
Какой-то абсурд! Она ведёт себя так, словно именно я пыталась соблазнить Матвея и заставляла его сбежать со мной, а он, бедный и несчастный чистокровный, всячески пытался мне противостоять. Нет, ну серьёзно? Как мама вообще себе такое представляет? Она же прекрасно меня знает, чтобы поверить в такую откровенную чушь.
Когда я поняла, что спорить и что-либо доказывать бесполезно, я превратилась в немого слушателя, дожидаясь, когда мама выплеснет все свои эмоции и успокоится. И нет, я ни за что не признаю свою вину, поэтому когда она придёт в себя, мы снова с ней поговорим, но на этот раз, надеюсь, по-нормальному. Конечно, я понимаю, что я бы не оказалась в такой ситуации, если бы сразу рассказала маме о странном оборотне, преследующем меня по пятам, но уже ничего не исправить. Да и она, как мне кажется, больше всего злится именно из-за того, что ей пришлось узнать
