паром. Между этим сигналом и самим отплытием прошло ПЯТЬ тягчайших часов ожидания в душных зальчиках (причем добрые люди успели и в кафе, и на соседний маяк, и в беседку над заливом… и пофотографировать… а некоторые, может, и добрые, но неразумные, в наиболее ответственные моменты забывают фотоаппараты в самой неподъемной багажной сумке на дне). Знала бы я, что все лучшее заканчивается здесь, в Сок Чхо! Знала бы – так и посиживала бы на своем темно–сером перегретом камне, всё кожа посмуглее стала бы! А знала бы я, что мне предстоят еще 15 бессонных ночей и дней, а потом бессрочная пневмония – уплыла бы тихенько прямо в своем стеклянном розовом костюме дальше, дальше в Восточное море, и – слава те, господи! (Корейцы принципиально не называют это море Японским).
Яркие и нежные краски Кореи остались светить моему внутреннему взору, утешая в несчастьях, типа грязного шумного неубранного огромного неудобного и темного внутри парома. Едешь и думаешь: эхх!! А там ведь все на месте! И ничего–то мне толком не удалось увидеть, потрогать, ощутить, запомнить… И все уже ушло, закатилось, и больше никогда… Но! ОНО ТАМ ЕСТЬ, корейское чудо, шкатулка драгоценностей, милая, приветливая, не вполне понятая страна.
Однако есть Корея и есть Сеул. Насколько Корея древняя, вернее, вечная, настолько нов и модернов Сеул. «Каменные джунгли», говорили мне перед вылетом. Ничего подобного. Огромные дома, где–то под 80 этажей, – это есть, да, целые районы! Но никак не джунгли. Говорю с полной ответственностью: Сеул – лучший город из всех, что я видела, и может быть, просто лучший из всех. Самый чуткий и внимательный к человеку. Самый удобный, комфортабельный, богатый, огромный – но не давящий, с дворцами и парками, фонтанами и храмами, и замечательной рекой посредине. Рекой под названием «Река». Над ней – почти тридцать мостов!
Там нет адресов в нашем смысле: улица, номер дома… есть имена районов и квалитативные описания вроде «прекрасный белый отель недалеко от излучины Реки в районе Ганг Нам». Все эпитеты очень просты: белый, лазурный, золотой. И иногда красный. Как вариант: лазоревый, золотой и алый. На корейском флаге – красно – синий инь – ян и стилизованные триграммы четырех стихий. Любимое слово – чистый, чистота.
Чистота и аккуратность жителей Сеула до сих пор ломят мне сердце. Нет, так нельзя. Двадцать лет назад я сердилась за это же самое на немцев, а тут – здрассьте! Еще хуже! Только немцы спесивые, а корейцы мягкие, воспитанные и вежливые, конфуциански –почтительные к старшим и… вобщем–то, закрытые. Из–за поблескивающих стекол выглядывает, улыбаясь приветливо, неведомая потемка–душа, проницательно–непроницаемая. Не принято заговаривать с незнакомцем. Не принято здороваться сразу со всей аудиторией, компанией, тусовкой: только с тем, кого знаешь персонально, кому был представлен. И второй вопрос после первого – «как зовут?» – это: сколько Вам лет? Чтобы определиться сразу, покровительствовать
