Возвращается торжествующе и приемлет великую милость от Владимира, который объявил оного богатырем своим. Сей был первый опыт силы и неустрашимости Чурилы Пленковича. Он жил два года при дворе великого князя в праздности, ибо время было оное мирное, и в сии годы он вырос едва ли не с Тугарина.
Он почитал отменно сильного, могучего богатыря Добрыню Никитича, за что был любим от оного и наставляем в науке ратной. Сей подарил ему коня Агриканова и учинил его чрез то способным к странствованиям, к чему имел он нестерпимое желание, но не мог никак удовлетворить себе, понеже не было ни одного коня в стадах княжеских, который бы удержал хотя наложенную его руку. Один только Агриканов конь мог переносить его на себе чрез заборы. После чего Чурило просил дозволения у своего государя посмотреть света и испытать, как говорил он, руки своей над богатырями чуждыми; получа же дозволение, выступил в путь.
Вряжская земля не удовлетворила его желаниям. Он не встречался в ней ни с одним богатырем, который бы осмелился стать противу его. Леса Поруские (Прусские) проехал он уже до половины без всякой остановки, но прохладное утро пригласило его взять отдохновение при истоках реки Пригоры[21]. Плачевный голос женщины обратил его внимание; и усмотрел он в стороне пред великим огнем стоящую девицу, а колебание тихого ветра приносило к нему следующее оной восклицание: «Священный огнь! Потерпишь ли ты, чтоб чистота моя, тебе посвященная, погибла от насилия и чтоб родители мои, принуждаемы немилосердыми богатырями, должны были предать меня в объятия ненавистному Кривиду?» Сказав сие, проливала она горькие слезы.
Чурило Пленкович, строгий наблюдатель заповедей богатырских, помня наставления учителя своего Добрыни, возрадовался случаю защитить гонимую девицу, ибо знал, что нежный пол первое имеет право на покровительство богатырское. Он подшел к огню и просил с вежливостью девицу рассказать подробности, от каких богатырей терпит она гонение и что за человек Кривид, к которому имеет она омерзение, дабы мог он, уведав, защитить ее и наказать притеснителей.
Девица, ужаснувшаяся нечаянному пришествию богатыря роста необычайного, впала в трепет, но ласковые и исполняющие ее надеждою слова ободрили оную начать сие: «Кто бы ты ни был, великодушный богатырь, довольно, если приемлешь участие в моей напасти. Я дочь Ваидевута, мужа почтеннейшего в стране сей, имя мне Прелепа, я сестра двенадцати братьев. Семи лет еще посвящена я родителем моим Ишамбрату, божеству, поклоняемому порусами в бессмертном огне, горящем пред сим дубом, на коем, по уверению предков наших, обитает сам Ишамбрат. Всякое утро долженствую я воспалять огнь на сем месте и жертвовать повержением во оный семи волосов из косы моей, с горстью янтаря, извергаемого на брега нашим морем. Воля родительская может только извести меня от сего богослужения. Впрочем, я должна окончать дни мои жрицею в целомудрии. В селах сих обитает мудрец Кривид. Он имеет жилище свое в подземной
Нынешний Прегель.
