зайти в церковь и поставить свечку за упокой души отца. Дмитрий тонко прочувствовал состояние друга, обнял его.
– Давай зайдем в кондитерскую «Маркиз», выпьем кофе, а затем поедем ко мне на ужин. Мне надо дождаться отца, а он вернется не раньше чем через час. С отцом приедет генерал Греков. Любопытно будет послушать боевого генерала, что он думает о нынешней ситуации. Недавно его назначили начальником гарнизона Киевского военного округа. Время-то какое, начальник округа, штабс-капитан Шинкарь[11], всего на три года старше нас! А в подчинении у него чуть ли не полдюжины генералов.
– Благодарю, Дмитрий, но я уже пойду домой, по дороге хочу зайти в церковь, помянуть отца.
– Понимаю, скорблю вместе с тобой. Жить человеку или умереть – на то воля Господня, а мы лишь статисты на сцене жизни!
– Спасибо, Дмитрий. Я пойду.
– В следующую среду в восемь часов утра буду ждать возле университета. Прошу тебя, будь готов к этому времени, чтобы мы выехали незамедлительно.
– Не тревожься, тебе не придется меня ждать.
С Терещенковской улицы Василь повернул на Бибиковский бульвар и направился к Свято-Владимирскому собору, выделяющемуся среди расположенных поблизости домов огромными размерами и богатым убранством в нововизантийском стиле, гордо вознося к небу семь куполов. Раздался колокольный звон, звук нарастал – сначала били в маленькие колокола, потом в бÓльшие и наконец ударили «во вся тяжкия»[12], тем самым известив о завершении обряда отпевания усопшего. Вскоре похоронная процессия вышла из храма. Василь замедлил шаг, он не верил в приметы, но ему очень не хотелось увидеть покойника в гробу. Он снова вспомнил о смерти отца, погибшего и захороненного возле городка со странным названием Калуш, на территории, контролируемой австро-венгерскими войсками, куда можно будет попасть лишь в отдаленном, неопределенном будущем. Василю, человеку сугубо гражданскому, было непонятно, почему заранее широко разрекламированное наступление на самом деле оказалось абсолютно неподготовленным и в итоге провалилось, унеся жизнь отца и десятков тысяч солдат и офицеров.
Наконец благовест[13] сообщил, что процессия отъехала от храма. Василь вздохнул с облегчением и ускорил шаг. Он любил посещать Владимирский собор, и не только потому, что тот был ближайшим к университету, а из-за ощущения спокойствия и некой возвышенности, которые нисходили на него в храме. Собор был построен относительно недавно, но внутреннее убранство благодаря стараниям профессора-историка Адриана Прахова и известных талантливых художников соответствовало стилю древних храмов Киевской Руси.
Миновав мощные бронзовые двери, Василь очутился в полумраке просторного центрального нефа, освещенного множеством свечей, рассыпанных, словно звезды на небе. Со стен и с икон в дорогих окладах проникновенно смотрели лики святых, а немногочисленные прихожане больше напоминали тени, а не живых людей. Купив свечу, Василь поставил ее на поминальный стол – канун. Отрешившись от
Шинкарь Николай Ларионович (1890–1920) – офицер военного времени Русской императорской армии, в годы Гражданской войны – украинский военный и политический деятель.
Ударять во вся тяжкия – бить во все колокола сразу.
Вид православного звона, а также колокол, с помощью которого он производится.
