style="font-size:15px;"> – Видел твою, – поддевал он. – Подходила ко мне, спрашивала… Красивая она все-таки , стерва… Запросто не спросит, с намеками… – Анатолий слушал молча. – А я ей знаешь что? – Сашка лукаво подмигивал. – Живет – не тужит, сказал. Про тебя не спрашивает. Девок что ли мало… – И Саша самодовольно ржал.– Как ее повело в сторону!..Я с ними управляться умею, не то, что ты… Замириться с ней не хочешь?
– Сама пусть придет, тогда посмотрим.
– Ну-ну …
Сашка ехидно улыбался. А Анатолий удивлялся своему спокойствию и даже безразличию, с которым он выслушивал Сашкины новости. Рана, которую она нанесла его мужскому самолюбию, если и не зажила полностью, то была словно смазана целебным бальзамом, которым стал странный диковатый ребенок с редким именем Светик. Про него Анатолий не говорил никому, а тем более Сашке, который непременно счел бы его ненормальным и затравил бы своими нравоучениями.
Анатолий пришел к лавочке через два дня. Он накупил сладостей и как умел потчевал ими Светика.
– Да ты ешь, не жалей. – Приговаривал он, запихивая Светику в рот очередную конфету. – Все равно домой нести нельзя.
– А она знает… – набитым ртом прошамкал Светик.
– Ты сказал? – Анатолий недовольно поморщился. – Зачем? Опять начнет…
– Ничего я ей не говорил, – обиделся Светик. – Она сама догадалась. После твоего звонка сразу сказала, что это ты. Ты ж ей тоже звонил, – Анатолий кивнул. – Вот, она уже тогда догадалась…
– Ругалась? – Спросил Анатолий.
– Нет, вздохнула только. – У нее сил сейчас нет ругаться. Больных много…
Анатолий прижал худенькое тельце Светика к себе.
– Ты вот что, братан, ты себя береги. Как прививку делать станут, не бойся. Не больно. А тебе нужно. Болел ты сильно недавно. А эта зараза… И матери скажи, чтобы не тянула… Одевайся теплее. Весна не лето…
– А как ты с той, со своей? – Тихо с опаской спросил Светик.
– Да никак пока, – ответил Анатолий и удивился, что Светик помнит про его неприятности.
– А ты мамке понравился, – сообщил Светик. – Жалко, что тебе она нет…
– Это , братан, такая штука, – начал оправдываться Анатолий. – Не знаю, как тебе объяснить… Мамка твоя хорошая, ты не думай… просто не мой она человек… – подыскал он подходящие, по его юмнени, слова. – понимаешь?
– Понимаю, – утвердительно кивнул Светик. – Только ее жалко…
– А почему ты думаешь, что я ей нравлюсь, – полюбоытствовал Анатолий. – Она сказала?
– Нет! – Возразил Светик. – Я сам вижу!
«Ишь, какой глазастый, – подумалось Анатолию. «Сам вижу!». Он не испытвал к Татьяне какой-нибудь симпатии, но ему было приятно, что он понравился ей и даже стало как-то интересно, что можно ждать дальше от такого ее отношении к нему – прмирения или полного и окончательного разрыва.
– Ты не бойся, она
