с безработицей.
Спектакль Леониду на удивление понравился. Смешная комедия, почти фарс. Фигурировал там и представитель силовых структур только западного образца. Полицейский в пьесе имел какой-то размытый сценический образ: то блистал умом и эрудицией, то был смешон и до безобразия глуп. На главных ролях фигурировали две старушки его знакомые по вчерашней беседе. Видимо, руководство специально подтасовывало репертуар под их возраст и способности. Тем не менее, уважать их было за что: на сцене они вертели незадачливого полисмена вокруг пальца, как мальчишку.
После финала зрители, стоя, долго хлопали артистам. Даже его спутница, недалёкая в культурном воспитании, впала в состояние эйфории и по примеру других восторженных зрителей стала повизгивать «браво» и «бис».
– Хочешь за кулисы попасть? – напыщенно предложил ей Лёня.
– А, можно?
– Со мной реально всё.
Жарову даже не пришлось воспользоваться служебным удостоверением, а как пройти к нужной гримёрке он уже знал. Пожилые актрисы встретили его с энтузиазмом.
– Извините, дамы, что мы к вам без цветов.
– Извиняйтесь уж сразу за всё, молодой человек, что без колбасы, чёрной икры, золота, бриллиантов, шубы и автомобиля, – пробасила Людмила.
Все дружно захохотали.
– Какие весёлые, – бесцеремонно пискнула Гала и захлопала в ладоши.
– Девушка, только без «биса», пожалуйста. Мы хоть и глуховаты, но ваше экзальтированное сопрано резанет-таки наши подряхлевшие барабанные перепонки. Помещение для бурных и продолжительных аплодисментов здесь всё-таки маловато будет.
– Не поняла, – переспросила Гала, – что такое безбиса? У меня нет никакого безбиса.
Все снова грохнули от смеха. Вера ухватила Галу за руки.
– Девуля, вы такая чудесная непосредственность. Восхищаюсь!
Когда все успокоились, Жаров решил всё-таки поговорить и по делу. Сначала он продемонстрировал весёлым актрисам фотографии, полученные им у Тёминой.
– Вот, здесь и я! – радостно воскликнула Люда. – Вот Тёмина, Липатова.
– А, меня нет ни на одном фото, – расстроилась Вера.
– Чтобы в кадр попало твоё «кушать подано», понадобилось бы километр плёнки нащёлкать, – уколола её коллега.
Вера обиженно отстранилась, переключившись на Галу.
– Так вы, девушка, невеста нашего Пинкертона, а чем занимаетесь?
– А, почему я невеста этого вашего Пикертона?
– Ой! – Вера снова всплеснула руками, зачаровано глядя на свою молодую собеседницу. – И вновь божественная непосредственность! Вы чудо!
Пока Галу отвлекла Вера, Жаров достал свой ворох документов.
– Людмила, – обратился он, как на официальном допросе, но застопорился, не зная полного имени.
– Георгиевна, – подсказала пожилая собеседница, проявив ещё живую резвость ума. – Но лучше просто Люда. Я не разрешаю, я прошу так обращаться, даже приказываю.
