он немного завел за спину. Я начал сбавлять скорость. Может он тоже хочет доехать в аэропорт, тогда я смог бы его подвезти. Я сбавил скорость до десяти километров в час. Когда между нами оставалось не больше десять метров, мужчина внезапно перестал улыбаться. Он поднял свою правую руку и вытянул ее перед собой. Пистолет! Раздался выстрел и длинная трещина рассекла лобовое стекло ровно посередине. Пуля взбесившейся осой впилась в обивку водительского кресла в нескольких сантиметрах от моего плеча.
Я до боли в стопе вдавил ногой педаль газа в пол и мотор взревел. Сила инерции вдавила меня в спинку водительского кресла и серебристая Хонда рванулась вперед. Бешено вращающиеся покрышки отчаянно визжали, оставляя на асфальте неровные черные следы.
Машина резко стала набирать скорость и мужчине пришлось отскочить в сторону. Раздались еще два выстрела, но ни одна из пуль не попала в автомобиль. Лобовое стекло покрылось паутиной трещин, но продолжало мужественно держаться. Из круглого отверстия, оставленного пулей, в салон задувал поток ветра. Волосы на голове трепало, как флаг на мачте корабля. Я прищурил глаза, но они все равно слезились. Сердце в груди стучало, словно обезумевший барабанщик. Я посмотрел в зеркало заднего вида, но мужик с пистолетом уже скрылся из вида. Только через минуту я понял, что до сих пор прижимаю педаль газа к полу Хонды. Звук двигателя ревел, а корпус джипа мелко трясся и подрагивал, также как и стрелка спидометра застрявшая на максимальной отметке «двести восемьдесят». Я сбавил скорость и остановился.
Тяжело дыша, я оперся руками на колени. Ладони дрожали от перенапряжения, как будто я держал в них не руль, а тяжеленную штангу. Я перевел взгляд с рук на свои ноги, так словно только сейчас увидел их впервые в жизни. Вот черт, я же до сих пор одет в хирургический костюм. И так я собираюсь лететь через половину страны? А из вещей только сотовый телефон и банковская карта! Определено нужно сделать крюк и заехать домой. Снова надавив на педаль газа, я направился к своему дому. На этот раз я ехал не торопясь, чтобы ветер, врывающийся через отверстие в стекле, не дул так сильно.
Дорога домой по свободным от машин дорогам заняла всего полчаса. Сбавив скорость, я «на мягких лапах» въехал во двор. Трава на площадке между двумя панельными пятиэтажками блестела от утренней росы, отчего казалось, что ее покрывают крошечные изумруды. По периметру зеленого прямоугольника не ухоженного газона росли четыре престарелых тополя. Их ветви и верхушки были спилены, от чего они больше походили не на деревья, а на странные неуклюжие колонны. Пытаясь припарковаться перед своим подъездом, я не рассчитал и случайно заехал левым передним колесом на бордюр тротуара. Да уж, подзабыл я уже, как это правильно делается. Но пока и так криво сойдет. Во дворе все равно больше никого не было. Так что, если я кому-то и перегородил проезд, пусть мне посигналят. Я хотя бы тогда буду знать, что здесь остались еще нормальные живые люди.
Поднявшись на родной третий этаж, я ключом открыл дверь своей
