Совета магов-хранителей Донецка они выгрузились. Игорь и Вано, поглядывая на часы, побежали к своим автомобилям, припаркованным в соседнем дворе, а Вайс выудил из кармана связку ключей.
– Пойдём кофе попьём где-нибудь! – предложил профессор.
– Не до кофе мне сейчас, – серьёзно и даже грустно ответил Вальдемар. – Мне эта книга ляжку жжёт.
– Так жжёт, что да завтра не вытерпеть?
– Я тоже думал взяться за дело чинно-благородно, без спешки и лишнего энтузазизма… Но прекрасная Аделина заставила меня пересмотреть планы на вечер. – Ключ звякнул в замочной скважине. – Прошу вас, милейший профессор! Займитесь уже наконец-то работой по профессии.
Исаев смирился с тем, что в ближайшую кофейню пить любимый «флэт уайт» и развлекать игрой на гитаре молоденьких девочек-бариста ему сегодня не придётся.
– У тебя хоть растворимый есть?
– Есть. Но пить его я не рекомендую – редкостная отрава. Я тебе чаю заварю.
Вайс включил свет, положил на стол книгу на неизвестном языке.
– Думаешь, я смогу расшифровать текст? – спросил Исаев, усаживаясь в кресло.
– Уверен, что сможешь. Иначе я просто умру от любопытства и неизвестности.
Пока Вальдемар возился с электрическим чайником, который упрямо отказывался включаться, профессор бережно раскрыл книгу.
– Знаешь, я никогда не занимался расшифровкой текстов на неизвестных языках… Хотя, должен признать, кое-что об этом читал и знаком с некоторыми методиками. Прежде всего, нам следует определиться с типом письма. Каким же образом? Для начала проанализируем количество используемых знаков. Если их от двадцати до сорока, то мы имеем дело с алфавитным письмом – каждый знак соответствует фонеме. Вот, как в нашем русском алфавите. Ну, или в той же латинице…
– Люблю твои лекции! – восхитился Вайс. Чайник отозвался щелчком. загорелась красная лампочка. – О! Включился, стервец! Продолжай, я слушаю.
– Если пятьдесят-сто знаков, это, скорее всего, силлабическое письмо. В нём каждый знак соответствует слогу. Мне почему-то кажется, что мы имеем дело либо с первым, либо со вторым случаем. При иероглифическом письме, а это от пятисот знаков и больше, каждый символ соответствует отдельному слову, но я сомневаюсь, что строки в этих стихотворениях такие длинные. По нескольку десятков слов в строке – это даже для нашего Нугзаровича много.
– Ну, мы же не знаем, какие поэты живут в том мире, куда нас занесло. Может, они пострашнее наших?
– Прямо тебе скажу – страшнее наших не бывает.
– Вполне допускаю. Попробуем выписать на листок бумаге все повторяющиеся знаки. Как тебе такая идея?
– Давай. Только я сам выпишу. А ты занимайся чаем.
– Не доверяешь?
– Доверяю. Просто самому мне стало любопытно.
– Я знал, что тебе понравится. Работай…
Чайник как раз закипел. Даже при помощи магии Вайс не смог бы
