p>
Почищенный пистолет удобно устроился в кобуре на бедре.
– Ты немногословен. Расскажи об этом месте, я, как ты понял, совсем недавно тут, – одетый в «наемный коммандос» медленно облизнул импровизированную ложку.
– Да, это видно. Те, кто здесь побывал, не носят «наймы». Стоят дорого, пользы никакой.
– Мне уже объяснили, что это так, дорогой хлам. Так расскажешь, что и как? Я оплачу. – Рука уже направлялась в нагрудный карман.
– Я тебе, что, бард? Или бармен? Информация за информацию, тут только так. И вот тебе совет, никому не говори, что у тебя есть деньги, никому не показывай, где они лежат, и прежде, чем говорить, назови свой позывной. Я – Шепот.
– Понял, извини, – он сделал паузу, – я – Штык.
– Штык? Это ты прямо сейчас придумал? – произнес Шепот без тени улыбки.
– Ну да. – молодой замялся.
– Н-да, ни выдумки, ни фантазии. Тут Штыков до самой хлеборезки. Надоест отстаивать свой позывной. Когда летел на планету, что видел? Что запомнил?
"Штык" примолк и вроде как стал вспоминать.
– Были ощущения, что плыву и плыву через медную воду, даже вкус на языке появился схожий.
– Медь? В ионный шторм высадился, значит? Вот тебе и позывной. Копер! За право крещения, если что, пусть с меня спрашивают.
– Копер, хм, мне нравится. Что за право крещения?
– Ладно, поясню, буря еще и не разыгралась, часа два у нас есть. В общем, ты позывной и сам выбрать можешь, не запрещается. Только если за тебя никто не поручится, то тогда сам его отстаивать будешь, а это тяжко, одинаковые позывные мало кто терпит, обычно тихо убирают новых, те, кто имеет больше авторитета, кто давно тут и кого знают, или кто половчее окажется. А если новичка кто-то «окрестил», то с них спрос. Не боись, на меня мало кто рискнет лезть. К тому же, последний Копер полгода как в земле лежит. На планете этой последний приют встретил.
– Ясно. А, кстати, на счет планеты. Мне говорили, что она живая. Что это значит?
– То и значит, что живая. У планеты два полюса, как ты знаешь. Северный и южный, все как обычно. Только тут – Северный – это вечная пустыня. Там только камень и иногда снег, дикий холод. Грунт – сплошной известняк, гранит и базальт, воды почти нет, весь снег, что там выпадает, съедается сильнейшими ветрами. Климат злющий. Ближе к экватору начинается нейтральная полоса, уже немного потеплее, но все равно тяжелые условия. Воды и там нет, хотя и ветра помягче, чем на севере. Но лучше всего тут, где начинается «зелень», она только около южного полюса есть, с каждым годом расползается все дальше и дальше, медленно, порой незаметно, но захватывает все большую и большую площадь. Уже второе кольцо фортов поглотила. Южный полюс – это что-то… что-то такое, что трудно объективно себе представить. Здесь источник всех ионных бурь, любых возмущений и землетрясений. Ко времени года эти явления никак не привязаны, зато любая попытка высадить крупный десант поближе к полюсу провоцирует ответную реакцию. Ионный шторм, не утихающий, пока не сдохнет последний танк, быстрорастущие джунгли перед пехотным отрядом, которые вырубить просто невозможно. И еще много чего происходящего, всего и не перечислишь. – Шепот отложил пистолет и открыл упаковку рациона. Снаружи все сильнее грохотало.
Внезапные гости
Шторм закончился. В воздухе висел все еще сильный запах озона, свежий и бодрящий. Снаружи не до конца рассвело, но свет местного солнца просачивался и подсвечивал плотные и быстрые облака, как светильник, окрашивая небо в серо-фиолетовый оттенок. Прямых лучей на южном никогда не было. По камням стучали тяжелые капли. Шел дождь. Обычное явление – дождь после ионного шторма. Не открывая глаза, прислушиваясь к окружающей обстановке, еще пару секунд назад крепко спавший мужчина осторожно и очень медленно вдыхал через открытые вентиляционные щели шлема воздух, принюхиваясь к наполнявшим временное убежище запахам. Легкие втягивали уже не кислый и еще не прогорклый, чистый воздух. Мужчина не шевелился, вытянувшись ногами к выходу, головой к глубине пещеры, в которой он спрятался от внезапно обрушившегося ионизирующего природного явления. Руки держали вперехват штурмовую винтовку S1-240, потрепанную временем, но безотказную, за что ее любили все, кому пришлось побывать в боях, а к ее особенностям и капризам при «прямых руках» можно и привыкнуть. Но главное в этой винтовке – возможность подвергать ее бесконечным улучшениям и модернизациям. Ее принцип работы и конструкция оказались фундаментальными в создании различных видов энерго-огневого вооружения. Ствол винтовки был направлен вдоль ног в сторону выхода из укрытия. Такая поза позволяла сразу и увидеть непрошенного гостя, и, не теряя времени на перемещения ствола, практически сразу стрелять на поражение. Проанализировав звуки, запахи и ощущения, мужчина открыл глаза и медленно выпрямил корпус. Тихо и осторожно он сел, подложив под себя лишь правую ногу, а левую поставив под
