не верьте, а сон все-таки пришел, и в опочивальне на этот раз стало тихо и спокойно.
Нашему муржилке Опции по своду обязанностей, также, вменялось взбивание и взрыхливание подушек на царском ложе. От мысли, что ему после пережитого придется нос к носу встречаться с самой Великой и Ужасной, становилось зябко и как-то жутковато. Но под страхом смерти, именно так в своде и было написано, он был обязан беззаветно и преданно взбивать эти царские подушки до остервенения, дабы ее величество могла после многотрудных забот царских прилечь и не огорчиться от качества взрыхливости своего ложа. Иначе все, каюк. Конец карьеры и все в таком же духе. Понимание важности этого момента в обязанностях приводило в тихий ужас, и Опция решил из главных подушек государства непременно сделать что-то очень рыхлое по типу желе. Что это такое он не знал, но звучало гордо и как-то героически. Итак, случилось утро второго дня пребывания 3-го постельничего в главных дворцовых покоях. Кстати, к утру, ошалев от ночного интимного внимания стражника, косоглазая служанка, не приходя в себя, промахнувшись в унитазе, почистив в место зубов щеки рядом,
вперевалку, прихрамывая, поплелась убирать полы и стирать пыль в покоях. Ей не то, что не хотелось думать о муржилках, просто хотелось лечь и умереть. Все болело. Стражник был стражником и вблизи. Он в течение всей остатней ночи объяснил косоглазой, где раки зимуют. И это ее убедило просто-таки наповал. Ну да бог с ней, ведь рассказ о главном, – о совпадении снов и что за это бывает.
Время не зря тратила и Берда. На центральной площади, среди лотков и для гуляк и еще кого хуже, она легко разглядела одну бабылку, с которой иногда после приема пыпырок, засиживались допоздна и умилялись продуманности и органичности жизни бабылкинской. Её знакомая состояла провизором при дворе, но иногда подрабатывала на центральной площади, продавая пиво с раками, за что местные забулдыги ее называли Пиврой. Ну, Пиврой, так Пиврой. Какая разница. Пивра на это не обижалась. Она была бабылкой с весьма легким нравом, и, увидев Берду, обрадовалась. Кстати, для историков опять же, бабылки эти быстро сговорились, поплакали, похихикали, приняли пыпырки, запили пивом, и Пивра пообещала устроить Берду младшим поваром во дворец, короче, жизнь налаживалась и здесь. Мне кажется, стремление её к мужу вполне понятно. Утро во дворце было весьма хмурым. Нет, погода была ничего, ясная, просто приехала делегация из далекой заморской страны кошачеобразных, насчет совместной взаимовыгодной торговли между странами. Никто не понял, когда, но делегация эта как-то умудрилась самым сволочным образом вылизать все окрашенные стены в приемном покое. Ну, понимаете, коты, – они и в Африке, – коты. А кошки…и говорить об этом не хочется. Ясный пень, Бамбассе о такой срамной ситуации тут же доложили, и это весьма огорчило ее величество. Ссориться с волосатиками было политически не дальновидно и ее премьер-министр, старый муржилка по имени Дюшес, принял гостей, специально надушившись валерьянкой.
