эмоции, – это единственное известное стражам лечение. Они просто не способны придумать ничего иного.
В кулачках коллег, казненных из милосердия, были зажаты записки. Обычное пустозвонство. Подобные слова обесцениваются моментально, когда на них взглянет Смерть.
Это утешение живых, а не почитание мертвых.
Тут человек был несправедлив к стражам. Ведь он и его «друзья по несчастью», вся эта мерзкая погань, поступали точно так же.
Как много здесь тел. Как сильно они искажены. Протоколы безопасности не помогли бастиону. Что это за помещения и где они расположены, человек не представлял. Так глубоко он никогда не забирался в оплот силовиков. Эти помещения – пресвитерий. Обывателей сюда не пускают. Кроме гражданских специалистов, получивших привилегию обслуживать стражей.
Не понятно, зачем комнаты во внутреннем круге. Они не походили на казармы, не было здесь арсенала. Вообще оружейной ни разу найти не удалось. Она могла располагаться ярусом выше или ниже.
Здесь же какие-то будто конференц-залы, пустые помещения или с рядами стульев. На стенах могут быть проекторы, а могут быть пустые залы. Стерильные, без обозначений пространства. Только трупы людей, дождавшихся удара милосердия.
Их много. Десятки. Сотни? Человек сбился со счета.
Ему приходилось несколько раз останавливаться, пережидая волну слабости. Пару раз поесть. Соседство с трупом его нисколько не смущало. Сколь много этих тел снаружи. А тут многие даже не гниют. Всего лишь мертвецы. Пахнут они не тошнотворной гнилью. Вполне терпимо.
Брезгливости человек лишился давно. Мог есть гнилые продукты и в присутствие безмолвных свидетелей. А тут вполне сносная атмосфера. Мертвецы не дергались и не пытались отобрать пищу у гостя. Всего лишь лежали, источая едва уловимый запах.
Внутренние помещения бастиона проектировались так, чтобы запутать чужака. Вдруг восставшей толпе удастся прорваться через все укрепления, уничтожить защитные машины и киборгов. Тогда толпа будет рассечена центральными коридорами, где один страж легко расправится с десятком чужаков.
Бастион должен иметь безопасную комнату. Лабиринт внутренних коридоров вел именно туда.
Человек прошел через темное пространство и остановился на пороге. Помещение или зал огромен, но здесь темно. О размерах его и назначении можно только гадать. Ни потолок, ни пол разглядеть не удалось. Все тонуло во мраке. Еще шаг и свалишься вниз.
Заглянув за край, человек не увидел ничего. Сплюнуть было нечем, потому он бросил один из пищевых батончиков. Звука не было.
Идти дальше невозможно. Хотя в центре этого помещения что-то светилось. Тусклый свет не разгонял мрак, а только концентрировал его. Будто соль, оседающая на кристаллике, находящемся в растворе.
Это был центр бастиона. Его сердце. Самое безопасное место.
Человек предположил, что там находится кабинет руководителя.
