пологом ветвей, его лицо стало дерзким и вдохновенным, словно там, вдали, сквозь толщу атмосферы, сквозь глубины космоса, он видел нечто недоступное, грандиозное и прекрасное, словно мог рукой дотянуться до звeзд. У Лели затрепетало в груди.
Лeгкие тени на дорожках стали длиннее и глубже. Рик и Леля брели, не разбирая куда – лишь бы подальше от гуляющих, смеющихся, глазеющих биенцев. Выбирали безлюдные тропы, тихие, заросшие уголки, пока не вышли к обветшалой беседке на самом краю сада. Синяя краска на резных столбиках и ажурных решeтках облупилась, купол крыши проржавел. Круго́м теснились деревья, и сочную зелень листвы пронзали потоки лучей, наполняя воздух радостным светом.
– У тебя очень красивые косы, – сказал Рик, беря в руки правую косу Лели, благоговейно, как берут музейную реликвию. – Никогда таких не видел. У нас девушки кос не носят.
Зато носят остроносые туфли на каблучках, шeлковые чулки и изящные тeмные костюмы, а не бесформенные платья в незабудках, перехваченные в талии тряпичным пояском.
Зависть куснула Лелю за душу. И отпустила. Рик сейчас здесь, с ней – не с ними!
Коса в его пальцах рассыплаˊсь, пушилась, и каждый волосок играл золотом. Рик приложил еe к щеке, потом, осмелев, намотал себе на шею, будто шарф.
– А что, кроме кос, во мне ничего нет? – ревниво спросила Леля.
– Почему нет? Ты вся… удивительная.
Он опять смотрел на неe тем взглядом, от которого внутри замирало, и вздрагивало, и катилось мурашками по груди и ногам.
– Ты когда-нибудь целовалась?
– А что? – отозвалась Леля, не смея дышать.
– Ничего. Просто я подумал…
Его голос звучал всe тише, а глаза и губы становились всe ближе… И никуда не деться, даже если захочешь – они связаны косой. А Леля и не хотела! Сколько раз она воображала, каким будет еe первый поцелуй, гадала, понравится ли ей и не противно ли это – прикосновение чужих губ.
Но в тот миг не стало ни страхов, ни сомнений. Мелькнуло только: «Вот сейчас…» И всe затопил тeплый ласковый свет. Леля едва понимала, что делает Рик, что делает она сама, не сознавала даже, как откликается на поцелуй. Ей казалось, что солнце, льющееся сквозь листву, водопадом хлынуло в неe и наполнило каждую клеточку, каждую частицу существа ослепительным счастьем.
Леля несла это счастье у сердца, пока они с Риком шли в сторону Врат.
Сад с его неухоженными зарослями и путаными тропами остался позади. Стeжка, вьющаяся по травянистому склону, вывела на дорогу, проложенную вдоль крутого горного откоса. В конце дороги было видно портальную раму высотой с дом. Чем ближе она становилась, тем сильнее на свет в Лелиной душе наползала туча, такая же серая, как форма студентов гристадского университета.
Однокурсники Рика были на месте – ждали команды войти во Врата.
Ещe чуть-чуть, и Сторра станет недосягаемой, как звeзды на небе.
Три года – это ужасно долго! Целая жизнь.
– Вот и всe. – К горлу
