Гибсон отказывался брать нового ученика, в надежде сбросить с себя это бремя, но его репутация талантливого врача распространилась настолько широко, что установленную им плату за обучение, которую сам он считал непомерной, с готовностью вносили, чтобы молодой человек в самом начале жизненного пути мог поучиться у Гибсона из Холлингфорда. Но когда Молли из малыша превратилась в девочку, когда ей было уже около восьми лет, отец осознал неловкость того, что она постоянно завтракает и обедает наедине с учениками, без его постоянного присутствия. Скорее для устранения этого неудобства, чем ради какой-либо образовательной пользы, он нанял приличную женщину, дочь городского лавочника, чья семья жила в бедности, приходить каждое утро перед завтраком и оставаться с Молли до его возвращения вечером, а если он задержится – то пока девочка не ляжет спать.
– И вот что, мисс Эйр, – заключил он свои наставления накануне того дня, когда она должна была заступить на место, – запомните следующее: вы должны подавать хороший чай молодым людям, заботиться о том, чтобы они вставали из-за стола сытыми, и – вам ведь тридцать пять лет, если я правильно запомнил? – постарайтесь сделать так, чтобы они разговаривали… не то чтобы разумно – этого от них ни вам и никому другому не добиться, но чтобы они говорили, не спотыкаясь в словах и не хихикая. Не учите Молли слишком многому; она должна уметь шить, читать, писать и считать, но я хочу, чтобы она оставалась ребенком, а если я сочту, что для нее желателен больший объем знаний, то сам позабочусь о том, чтобы дать их ей. В сущности, я не уверен, что чтение и письмо так уж необходимы. Много хороших женщин выходят замуж, ставя при этом крестик вместо имени. На мой взгляд, обучение, скорее, ослабляет здравый смысл, но приходится, однако, уступить предрассудкам общества, мисс Эйр, так что можете учить девочку читать.
Мисс Эйр слушала молча, в недоумении, но исполненная решимости подчиняться указаниям доктора, о чьей доброте она и ее семья знали не понаслышке. Она заваривала крепкий чай, щедро наполняла тарелки молодых людей в отсутствие мистера Гибсона, как и в его присутствии, она находила способ разговорить их всякий раз, как хозяина не было дома, беседуя с ними на обыденные темы в своей приятной, непритязательной манере. Она учила Молли читать и писать, но честно старалась сдерживать ее интерес во всех других областях знаний. Лишь ценой долгой и трудной борьбы Молли мало-помалу сумела убедить отца позволить ей брать уроки французского и рисования. Он всегда опасался, что она станет чрезмерно образованной, но тревога его была напрасна: наставники, приезжавшие в маленькие провинциальные городки вроде Холлингфорда сорок лет тому назад, не были такими уж великими знатоками в своем искусстве. Раз в неделю девочка посещала танцевальный класс в общей зале главной гостиницы города «Герб Камноров». Поскольку отец пресекал любое ее интеллектуальное
