ведь уже говорила, – хнычу, пока эти уроды упиваются моей беспомощностью. – Я ничего никому не должна…
Почему всё это случилось со мной?!
Я ведь всего лишь хотела защититься от тюрьмы. В итоге из-за глупости этих мудаков встряла в безвыходную ситуацию.
Где, кроме меня самой, никто мне не поможет.
А я уже не могу. Не могу бороться с ними. Во мне максимум пятьдесят пять килограмм. А их тут двое или трое под сто с мышцами, как надувные шарики.
Что мне делать? Кричать? Бесполезно. Я сорвала горло и получила затрещину.
И сейчас не знаю, что и делать, кроме как пойти и выпрыгнуть в окно. Но фиг им в рот!
– Смотри, отмазывается, – усмехается. – Перешла дорогу Кёлеру.
– Оу.
Закусываю губу и прикрываю глаза, лишь бы не видеть этой развратной площадки, подготовленной для ролика. Лучше бы меня убили, чем всё это…
– Ничего, надо было думать. Тридцать тысяч евро пусть отработает. Ну и для себя там отстегни. У тебя две недели, чтобы выбить с неё эти деньги. Потом отпустишь.
Две недели…
Нет-нет! Я не выдержу!
– Отпусти-ите, пожалу-уйста, – уже вою, позабыв о гордости и самоуважении.
Да какая гордость?! Я и шевельнуться не могу.
– Ну и беду ты мне принёс, – выдыхает с разочарованием. – Но ладно, быстро отобьём. Мордашка и тело крутое. Сиськи тоже ничего. На взносах здорово соберём. Альфред, тащи её на крест. И позовите кто-нибудь Оливера! Хватит мазать его маслом!
Глаза вмиг округляются от ужаса, потому что я прекрасно вижу этот крест, к которому меня сейчас и понесут.
Привяжут и поимеют во всё, что можно. А я ведь…
Не хочу-у!
Громко всхлипываю и чувствую, как мужик позади пытается поднять меня в воздух. А я сопротивляюсь.
Только не это!
Но внезапно он останавливается. Когда по комнате разлетается звук открываемой двери. Как лучик света в кромешной темноте.
Внутри появляется маленькая надежда. Словно тусклый огонёк зарождается в груди.
Резко поднимаю голову, не видя зашедшего через упавшие на лицо тёмные волосы.
– Кто-нибудь, спасите! – кричу, хоть и понимаю, что мне никто не поможет. Ненавистные слёзы текут по щекам. Чувствую солёный привкус на губах, который делает ещё хуже.
– Господин Рихтер, простите, что вы увидели это безобразие. Вы к боссу? Его сейчас нет на месте…
Стоит мне услышать знакомую фамилию, перестаю дышать. Всё вокруг замирает, как и время. Воздуха не хватает, и я чуть не задыхаюсь.
Но тут же…
Мир начинает играть новыми красками.
Потому что мы встречались раньше…
И от этого осознания…
Всё вокруг снова становится унылым и бесцветным.
Потому что частично я здесь по его вине.
Глава 2
Волосы
