в таких условиях.
Особенно когда Рихтер начинает ускоряться.
Делать толчок за толчком.
Выбивать стон за стоном.
И делать меня безумней ещё сильнее.
Заставляет выгибаться, впиваться ногтями в зелёную поверхность стола. Сцарапывать ногтями покрытие.
– Перестань, пожалуйста, – прошу его, чувствуя самый настоящий стыд.
Мне неприятно. От того, что хорошо.
– Я ведь уже доказала тебе, что ты мне понравился.
– Не настолько, чтобы провести со мной ночь, так ведь? – его тон пренебрежительный. Равнодушный. Всё равно ему мои слова.
Но он останавливается. Вытаскивает из меня палец, и я облегчённо выдыхаю, пытаясь отдышаться. Двигался он… А вся вспотела я. И устала тоже. Морально.
Но даёт он мне передышку ненадолго. Резко переворачивает на живот, которым ударяюсь о твёрдую поверхность стола.
Нет, это уже ни в какие рамки не лезет! Мне нужно его отвлечь, и точно не своей голой задницей!
Только хочу встать, но его сильная ладонь опять пригвождает меня к уже горячему от моего тела столу.
И пока ойкаю, этот подонок сдергивает с меня один чулок. Нависает надо мной, обматывает капроном запястья.
Пытается привязать к дереву, но я лягаю его ногами и стараюсь вырваться.
– Хватит, это уже не смешно! – вырывается от страха. Что он ещё задумал?! Только не говорите мне, что… – Оставь, пожалуйста! Не буду сопротивляться!
Но Рихтер не слушает.
– Я уже сделал насчёт тебя выводы, Жан-на. Маленькая, лживая охотница за деньгами.
Опять грозные, вибрирующие слова. Бьющие в самую душу.
Сколько раз я ему скажу, что он мне понравился? Даже если эти слова не совсем искренние.
Хочет потешить своё самолюбие?
Мне летит резкий шлепок по заднице.
Вскрикиваю от не щадящего жжения на коже и проклинаю его всеми известными мне словами.
И опять чувствую его в себе. Но на этот раз… Он входит двумя пальцами. Растягивает меня сильнее. И от этого… Ощущения приятнее. Необычнее.
Мне дико страшно. Я боюсь, что сейчас вот-вот лязгнет пряжка ремня и конец той преграде, с которой ходила всю свою жизнь.
И проходила бы ещё дольше…
Если бы не он.
Неожиданно стон удовольствия снова срывает с уст.
А немцу это нравится. Ускоряется. А я совсем забываю, что не смогла ему ответить.
– Не… нужны мне… – выдыхаю на каждом толчке. – … твои… деньги. Ах, провались ты… пропадом!
– А что ты хочешь? – я опять чувствую его спиной. Нависает надо мной и вжимается бедром в обнажённый зад, пока ладонь орудует во мне как великий мастер на своём инструменте. – Член? Пришла только ради этого?
– Нет…
– А что, Жан-на? – он останавливается. Но тут же вбивается снова. И слова в этот раз вылетают из его грязного рта совершенно другие. Чёткие, нетерпящие возражения. И требующие
