Съёживаюсь на бильярдном столе, и..
Господи, надеюсь он не решит войти в меня своим кием…
Не такого я первого раза хочу!
– Фигурка у тебя красивая, Жан-на, – он как будто насмехается над моим именем. Кладёт ладонь мне на грудную клетку. Сжимает пальцами ткань и резко, неожиданно, как выстрел – дёргает её на себя.
Глаза сами распахиваются от испуга.
Он порвал мне платье!
Хоть лиф не настигла его участь… Только отодвинул его вниз.
– Слушай, постой… – пытаюсь его отговорить. Драться не могу. Бить его тоже.
Тогда всё это будет зря. И того хуже… Он меня ещё и изнасилует.
А разве не это он сейчас делает?
Но опасность и страх пробуждают в голове идиотские мысли. Пытаюсь спастись. Хоть и поздно.
– Я знаю, что нехорошо поступила, но мне нужно кое в чём тебе признаться…
Кажется, он не слушает меня. Концентрирует взгляд на обнажённой груди. Буквально впивается.
А соски, словно имея разум, и поняв, что их буквально облизывают взглядом, твердеют в несколько секунд. Тут же прикрываюсь. Тяну ладони к груди.
А мозг генерирует тупые идеи, чтобы спастись, пока щёки полыхают.
Я не стану отрицать, но…
Рихтер красивый. Симпатичный. Тело как идеальная скульптура, искусно сделанная из обыкновенного камня. И я оцениваю её через слой неплотной рубашки.
Правда, ведёт себя как животное. И пусть не думает, что мне приятно!
Я не мазохистка! Но соски предают меня, приветливо смотря на мужчину. Это всё ветерок от его движений!
И пока пытаюсь себя в этом убедить, его пальцы касаются меня… Там.
Не замечаю этого, и когда подушечка пальцев накрывает чувствительный комочек, прикрываю глаза.
Чёрт… Как же это необычно и приятно одновременно.
Но я не хочу потерять свою девственность на бильярдном столе. Ещё и с каким-то незнакомым мужчиной с замашками доминанта!
– У меня много заболеваний!
Он вопросительно выгибает бровь, хочет что-то ответить, но мелодия его мобильника не даёт этого сделать.
О нет.
Ещё один.
Тот старик сказал сделать так, чтобы он не ответил на звонок. И если у меня всё получится… И спать с ним не придётся.
Я понимаю, что сейчас будет лучше, если он вдруг уйдёт, но… Сестра. Я должна думать о ней. И о себе.
Отрабатывать с ней вдвоём на пару – не воодушевляет.
Рихтер тянется свободной рукой к карману своих брюк.
А я действую как дура. Поднимаю ладони, впиваюсь пальцами в ворот его рубашки. И хоть слабенькая, кое-как тяну на себя.
– У меня могло бы быть много заболеваний, и тогда бы наш вечер не удался, но… К счастью, я таким не страдаю. И вообще… Я неопытна в этом во всем этом…
Мне должны дать долбанный «Оскар» за мою игру. И даже дрожь от паники сейчас как раз в тему.
Меня
