Агнесса?И она вдруг рассмеялась. Громко, зло, срываясь со смеха на слёзы. Рэд нахмурился: уж не тронулась ли ведьма умом от ужаса? Нашла время смеяться.
–– Это так смешно, – наконец-то хрипло сказала она. Голос разносился по коридору и Рэд не мог определить, где именно она, у какой стены, чтобы прижаться к ней и почувствовать всем своим существом. – Меня хотят повесить за отравление каких-то колодцев, – истерично продолжила она сквозь смех. – После стольких лет! За отравление!.. Какой-то старый хрыч в грязном парике в чертовом городе на краю мира решил, что повесит меня!
–– Несса, ты чокнулась?
Она вдруг замолчала, и Рэд услышал, как Агнесса сползла по стене прямо рядом с ним на пол.
–– Мы умрём, да?.. – тихо спросила она, но Рэд услышал и сжал зубы до боли в скулах. Он-то точно не умрёт – звериная сущность поможет, и шея выдержит и дыхание не остановится. Но как из петли вытащить её?.. И почему он не какой-нибудь сильный волк, как в старых легендах, не страшный, опасный зверь? Какая-то насмешка, ни человека из него не вышло нормального, ни зверя. – Мы умрём…
–– Мы не умрём, Агнесса, – серьёзно сказал Рэд, не зная, услышит она его, или нет. Он прислонился спиной к стене, стукнувшись о неё затылком. У него всегда получалось что-нибудь придумать, он и в этот раз обязательно придумает. – Мы не умрём. Во всяком случае, до тех пор, пока ты меня не поцелуешь, – шуткой перебил он собственные мрачные мысли, и Агнесса это услышала. Рассмеялась, но не болезненно, как до того, а спокойно и немного горько.
–– Это плохая идея. Мои поцелуи прокляты, они убивают.
–– Да? И что, даже жертвы есть?
–– Один точно есть.
–– Ему просто не повезло. А я и так проклят, так что мне нечего бояться, миледи, – хохотнул Рэд, но сам себе удивился, насколько невесело это вышло. Потому что сейчас он только и мог думать, что очень хочет её поцеловать.
–– А знаешь… это даже странно, что мне удавалось столько лет бегать от петли. Сначала я каждый день думала, что умру… А потом ничего, привыкла. И сейчас, Рэд… сейчас, сегодня, с тобой… я не хочу.
Рэд закрыл глаза, нажав на них кулаками до ярких звёздочек. Когда он впервые очнулся в этом мире весь залитый кровью и раненный, ему тоже казалось, что ничего, кроме как умереть, не остаётся. Но потом понял – умереть всегда успеет, а пока что хочется пожить. Он таскался по всей стране, перебывал в десятке тюрем и всегда выворачивался из самых сложных ситуаций, из самых тугих верёвок. Валял по сеновалам разных девок и ни с одной не хотел потом встречаться с глазу на глаз, ни одной не чувствовал себя чем-то обязанным: ему приятно, ей очень приятно – больше он никому ничего не должен.
Но сейчас, даже не видя, а только чувствуя дикую ведьму за сырой стеной, впервые за очень долгое время Рэд осознал неприятно-тянущее ощущение долга. И еще более неприятную, раздражающую беспомощность. Каждое её слово царапало Рэда изнутри, как острый камень, которой никак не удавалось проглотить.
Но
