в состоянии составить список всех, кто проходил мимо него час за часом?
– Однако, по словам консьержа, вас он знает несколько лучше, чем остальных…
– Верно, мы часто разговариваем, обсуждаем результаты футбольных матчей.
– Но не так уж много людей входят около семи вечера. Днем – да, согласна, консьерж не в состоянии запомнить всех; но вечером он вряд ли не увидел бы первого, кто вошел на территорию.
– Вошел – да, но не вышел!
– Входная дверь в лицей не шире двадцати пяти сантиметров: я заметила, что открыта только одна створка. Так почему он не заметил, как вы проходите мимо него?
– Ну да, конечно… Я у вас «подозреваемый номер один», – насмешливо произнес молодой человек.
– Я не хотела бы, чтобы у вас сложилось такое впечатление, но вы, без сомнения, последний, кто видел Себастьяна Кордеро живым. Поэтому крайне важно, чтобы я точно знала все, что вы видели.
– Согласен, сделаю все возможное, чтобы вам помочь, – ответил юноша, становясь немного серьезнее.
– Вы были хорошо знакомы с жертвой?
– Что вы имеете в виду, говоря «хорошо знакомы»? Мы постоянно виделись в спортивном зале, немного разговаривали о спорте, о лицейской жизни, одновременно принимали душ после тренировки. В общем и целом, я чаще видел его голышом, чем одетого, поэтому некоторым образом знал его лучше, чем всех прочих смертных.
Жюстина сделала вид, будто не заметила этого подозрительного юмора.
– Насколько я могу понять по вашему ироническому тону, своим другом вы его особенно не считали?
– Мы были просто знакомы, симпатизировали друг другу, но дружбой это назвать невозможно.
– О чем вы говорили в тот вечер?
– О Мэнни Пакиао.
– Кто это?
– Мэнни Пакиао – боксер. Мы обсуждали его последнюю победу.
– А кроме бокса?
– Да так, ничего особенного.
У этого юноши и вправду был невероятный взгляд; от его черноты мурашки бежали по коже.
– А, например, о девушках?
– Вы очень проницательны. Мы немного поговорили об Орели Донасьен – девушке, с которой он очень бы хотел встречаться.
Жюстина вынула из кармана фотографию молодой блондинки, которую взяла со стола Кордеро.
– Это она?
– Нет, – без малейшего колебания ответил Стефан Лоран. – Это Сандрин Декорт, девушка, с которой Себастьян встречался. Она из моего класса.
– Кордеро не говорил при вас о каких-нибудь своих трудностях? Может быть, его что-то тревожило?
– Нет, он выглядел совершенно нормально.
– Когда вы уходили, чем он был занят?
– Он еще тренировался… кажется, колотил по мешку, не помню точно.
– Он тогда не сказал вам ничего особенного?
– Нет. Я, кажется, пошутил, сказал что-то вроде: «Пока, разрядись хорошенько».
