но мне правда не холодно, не волнуйтесь.
Я подумала, что парнишка может что-то знать о старом кладбище, и спросила:
– Йоргос, а ты давно живешь в деревне?
– Всю жизнь.
– Ты знаешь заброшенное кладбище на окраине деревни?
– Знаю, мои друзья там играют.
– Играют на кладбище? Им что играть больше негде?
– Нет.
– А ты что же с ними не играешь?
– Нет, они на меня злятся.
– За что?
– Я их очень подвел.
– Как подвел?
Йоргос молчал, опустив голову.
– Не хочешь об этом говорить?
Он медленно помотал головой из стороны в сторону.
– Хорошо. Скажи, а там был раньше какой-нибудь дом?
Он поднял на меня свои грустные глаза с темными кругами и тихо произнес:
– Там была школа.
– Вот как? Интересно, и где она сейчас? Снесли и устроили там кладбище?
– Ее не сносили.
– Тогда что там случилось?
– Пожар.
Он опять опустил голову и замолчал, сжав губы, лицо его побледнело еще больше. Я решила больше не мучить мальчика и ни о чем не спрашивать.
– Йоргос, мне пора идти, надеюсь, мы еще с тобой увидимся.
Он кивнул. Я повернулась и пошла в гостиницу. Какой жуткий холод сегодня, а бедный ребенок раздетый, надо, наконец, сходить к его родителям. Обернувшись, я крикнула:
– Йоргос, а как твоя фамилия?
Но его уже не было. Хотелось верить, он пошел домой. В таверне я встретила внизу Костаса, он сидел за столом и точил кухонные ножи.
– Здравствуйте, Костас, как ваши дела?
– Здравствуй, Анна, слава Богу, все хорошо. Ты ходила на прогулку?
– Да, прогулялась до старого кладбища.
Он отложил в сторону нож и точило и пристально посмотрел на меня.
– И что там интересного на кладбище?
– Ничего, только тринадцать могил подростков, старшему пятнадцать, младшему шесть, так, ерунда.
– Так, присядь-ка, дочка, и давай по порядку. Зачем ты туда ходила?
– Вчера ночью, когда была гроза, я проснулась и увидела в окне какой-то дом, в нем горел свет в окнах в два часа ночи. Сегодня утром я спросила Марию, что это за дом, она сказала, что там только старое кладбище и домов никаких нет. Вот я и пошла посмотреть, хоть меня все отговаривали.
– Понятно, ну раз ты там уже была, то сама знаешь, что там в самом деле никаких домов нет. Только заброшенное кладбище и все.
– Да, и также сама знаю, что раньше там была школа, которая сгорела. Школу, возможно, потом снесли, а на ее месте сделали кладбище, но хоронили почему-то только детей.
Костас достал сигарету из пачки на столе и зажигалку, затянувшись, он спросил:
– А кто тебе рассказал про пожар?
– Один мальчик, Йоргос,
