ни капельки не расстроенная этим. Не больно ведь и надеялась до, чтобы и после, еще и перед ним и с ним, обнадеживаться-горевать по этому же поводу – утрате ее. – Можешь не помогать… но и не мешай! Я ведь, как уже и сказала, легко и просто, запросто смогу раскрутить твое геройство до состояния анти и выдать же все так, как тебе и не снилось… И пусть они все точат зуб на меня. Как и ты. Но против Софии… – и дернувшись вдруг на имени, словно и от удара хлыстом или выстрела в пустом помещении, до этого же столько раз и как только же не коверкая произнося его, но видимо и попав же все-таки под накопительный эффект нелюбимого и нежелаемого, а надо, скривилась. Да и так, что и Владу же вдруг показалось, что она вот-вот и готова будет даже сплюнуть им. И уже не с желчью, как прежде, а и с самым же что ни на есть настоящим и чистым ядом, да еще и с кислотой, – …не попрут! А против тебя – за благу душу. Тем более – когда против тебя и за нее. Вон же… как берегли! Как зеницу ока же хранили… В то же время и как-то… Никак! Но и все же продолжают же это делать… Пусть и ложно. И не только же от тебя на самом-то деле, как только недавно выяснилось, да? Как удачно и удобно! Да… Как и от Жени же! От всех… вас же двоих… и такой же правды. Один лишь звоночек в вышестоящие инстанции за твое нападение на нее – и все! Ты вне игры. И никто тебе не верит. Ты – предатель! И уже не только для меня… Коим же всегда был и будешь! Но теперь еще и для них. Изменщик семье и братству, родине и отечеству! Ух… Я посмотрю на это… с превеликим удовольствием. Но и после же все девчонки увядания, конечно!
– И как ты это сделаешь? – Взял ее на понт парень, насмешливо следя за ее уверенностью, серьезностью и почти же что ненапускной твердостью. – От нее же фонит только тобой! Да и так, что ни ее собственная трава, ни озон не помогают… А тем более и сирень! Я уж молчу про свои влажные… земельные и цветочные таланты. А о других, как и чужих, вообще и говорить же не приходится – только больше все портят, выдавая же тебя с головой. С твоей же все обугленной, сырой и перегнившей древесиной, пролежавшей не один век под всеми возможными и не потоками и слоями непогоды… И это же только цветочки – ведь более-менее еще и от тела! – И тут же скривился, ведь уже же и сам хотел, ко всему же прочему, плюнуть еще и своим ядом, но успел и сублимировал его в слова. Почти что и в энергетический же натюрморт. Александр бы точно оценил. И не только же сами его старания привести себя в относительный покой, но и лаванду на фоне чая из мяты и шалфея, под названием: «Спокойствие, только спокойствие». – Что уж говорить и о твоей мерзкой душе… С твоей же все премерзкой демонической энергией. И вот уж как и впрямь удачно совпало, однако! По всем же фронтам… А ведь, казалось бы, как и ты же ранее мне сказала, мне ближе то же, что и тебе. Мы же в одной лодке! И почти что из одного демонического помета… Но нет! Ведь куда чаще же свет идет под руку с тьмой… как и наоборот… но и чем тьма же с тьмой и свет со светом. Но и должны же были еще появиться и быть такие индивидуумы – исключения
