в форме, чуть позже я разглядела среди них и женщин. Они смеялись, что-то оживленно обсуждали, а я вдруг узнала одного из них. Темноволосый, широкоплечий, не очень высокий – видела его портреты в Академии, да и не только там. Нив Шерри, один из героев войны. Совсем молодым он прославился, совершив несколько успешных атак, получил звание майора, и теперь золотая звезда сияла на его груди, приколотая к мундиру.
– Это Нив Шерри, вон там, – я потянула отца за рукав.
– Точно, он, – папа кивнул. – Надо будет подойти, поприветствовать. Может, сфотографироваться с ним.
При мысли об этом я почему-то смутилась. Нив Шерри показался мне очень приятным и даже симпатичным молодым человеком, к тому же он был героем галактики, и одного этого было достаточно, чтобы я стеснялась фотографироваться с ним.
Через некоторое время гости, наконец, расселись по местам, свет приглушили, на большом экране появилось изображение Сигрид, вверх побежали цитаты из интервью с ней.
Потом выступали чиновники и боевые товарищи Сигрид Фран, а после на сцену поднялся невысокий человечек – Хабба Ибо, космический скиталец. Маленький друг Сигрид, которого она спасла в далеком космосе совсем ребенком, вырастила, можно считать была для него и подругой, и матерью, и целым миром. Хабба Ибо в сером, под цвет его кожи, костюме, с неподвижным, как у всех скитальцев, лицом, сказал несколько скупых слов, которые без сомнения никак не отражали глубины пережитой им потери. Его любовь и преданность были поистине безграничны, никакой надежды, что время излечит его раны. Космические скитальцы, в отличие от людей, не умели забывать, они хранили лебединую верность единственному существу, однажды избранному их сердцем.
Хабба Ибо спустился со сцены и занял место за столом, заиграла музыка, зажегся свет, гости приступили к ужину. Роботы-официанты неслышно скользили по паркету, развозили еду и напитки, все было необычайно вкусным. В душе я радовалась и гордилась, что мне удалось вывести родителей на такое интересное, трогательное и даже немного роскошное мероприятие. После десертов, снова заиграла музыка, кое-где появились танцующие пары. Кто-то поднялся из-за стола, поприветствовать знакомых, отовсюду доносились разговоры, смех, шутки, только Хабба одиноко сидел, ковыряя вилкой в тарелке.
Мы тоже поднялись, я хотела представить отцу сокурсников: от Академии пригласили еще несколько человек. Когда мы медленно продвигались по залу, лавируя среди приглашенных, толпа неожиданно вынесла нас к группе астронавтов, к той, где стоял Нив Шерри.
– Нив! – окликнул вдруг его отец. – Иван Ипатов, рад знакомству. Это моя жена Эдита и дочь Томирис. Тори. Она учится в той же Академии, которую окончили вы. И делает успехи. Мы хотели сказать: для нас большая честь быть рядом с вами, и если позволите, хотели бы сфотографироваться.
– Спасибо, без проблем! – Нив улыбнулся, а после его взгляд вдруг остановился на мне. – Тори? Мы знакомы?
– Нет, –
