Вася – так, наверное, звали его самого. Но какие ключи? Этого понять невозможно. Но стоило мне только, по совету бывалого санитара, прикрикнуть на надоедливого соседа, как тот сразу же замолкал и начинал тихо плакать в подушку, как обиженный ребенок. В такие минуты мне было жаль его. К нему я уже почти привык, но его вдруг куда-то забрали. Теперь на его кровати лежит другой человек. Он больше молчит, глядя в потолок, и ни к кому не пристает.
В нашей большой палате не скучно: кто разговаривает сам с собой, кто, наоборот, все время молчит, кто плачет, кто громко смеется. И так целыми днями. И никто ни на кого не обращает внимания. На прогулки нас не выводят. Ко всему этому я постепенно привыкаю. Единственное, что не дает мне покоя, – моя память. Вернее, ее отсутствие. Трудно воспринимать происходящее, когда в твоей жизни одна лишь пустота: до – ничего, только какие то несвязанные между собой отрывки, и после – тоже, наверное, ничего хорошего. Кто ты? Откуда ты? Зачем ты на этой Земле? Я помню только свое имя – Андрей. От жизни я уже ничего не жду. Очень хочется узнать – кто я?
Четверг
Сегодня ко мне приходил человек в форме. Я знаю, что такое милиционер. Но больше ничего вспомнить не могу. Милиционер назвался следователем. Он расспрашивал о каких-то убийствах, называл разные фамилии. Но у меня после разговора с ним только разболелась голова. Я ничего не вспомнил. Тогда он дал мне ручку и сказал, чтобы я расписался в бумаге. Рука сама выводила какую-то подпись под текстом внизу исписанного листа. Но свою фамилию я так и не вспомнил. Потом меня отвели обратно в палату. Болит голова. Хочется есть.
Пятница
Ночью мне долго не спалось. С моего места очень плохо видны звезды, поэтому я часто вставал и подходил к окну, чтобы смотреть на них. Звезды – это свобода. Я это знаю. Но окажись я сейчас на свободе, куда мне идти? И я снова ложился на кровать, пытаясь припомнить хоть что-нибудь. Но напрасно. Не могу вспомнить ничего. Только звезды…
Суббота
Чтобы заставить включиться память, я попросил санитаров принести мне книгу. Как назло, я совсем не помню ни одного названия или автора. Мне дали небольшую рваную и весьма потертую книженцию. В ней написано о любовных страданиях богатой женщины на берегу тропического моря. Полный бред, но мозг нужно чем то загружать и нужно заставлять его работать. Я это понимаю. Поэтому перечитываю книжку во второй раз. Чтобы не сойти с ума, мне необходима память.
Воскресенье
Сегодня опять невкусная еда. Чувство голода не проходит даже во сне. Мне санитары сделали какой то болючий укол. В палате душно. Хочу на свободу! И хочу спать.
Понедельник
Перед ужином к нам в палату два санитара привели высокого старика. При первом взгляде на него сразу бросилось в глаза несоответствие: длинные спутанные седые волосы, спадающие почти до плеч, и полное отсутствие щетины на иссечённом морщинами лице. Моего молчаливого соседа куда-то
