Он с трудом унял дрожь, раболепно наклонил голову и тихо ответил. – Куда? Громче говори.
– На кухню. Нику сказала, что нужно помыть грязную посуду. Сегодня моя смена, – мальчик так и не поднял взгляд на нас, предпочитая рассматривать обувь и пол.
– Свободен, – махнул рукой Ратто и мальчик, вздрогнув, умчался вперед. – Как его, Унаги? Напомни.
– Тайяки, – довольно ответила тощая, которая будто радовалась увиденному.
– А, точно. Любитель конфет, – хлопнул себя по лбу Ратто и, пихнув меня локтем в бок, усмехнулся. – Надо бы тебе показать, что тут у нас и как.
Странная, должно быть, со стороны это была процессия. Впереди, на правах хозяина, шел Ратто. Он шел ровным, уверенным шагом, не слишком быстрым и не слишком медленным. За ним семенил я, причем именно что семенил. Ноги, словно после долгой прогулки, гудели и отказывались мне повиноваться. А идущая позади меня Унаги не отказывала себе в удовольствии периодически шпынять меня сухим кулачком в бок. Остальная свита, напоминая призрачные тени, следовала в небольшом отдалении от нас.
– Комнатка – наш дом, – начал Ратто, остановившись неподалеку от знакомого мне дивана. Интуитивно я понял, что это место – центр таинственной Комнатки, а мрачно поблескивающий в углу телевизор казался мне её сердцем. – Никто не знает, кто был первым обитателем Комнатки. Мы пытались узнать. Много раз, но ничего не вышло. Даже Пенсне не смог разговорить Телевизор, а он в этом деле мастер. Откуда в Сундуке появляются новенькие, зачем и почему… этого мы тоже не знаем. Есть вопросы, на которые невозможно получить ответов. Усек?
– Да, – я потер плечо, в которое врезался кулачок Унаги. Несмотря на ее худобу, удары выходили сильными, и я был уверен, что через пару часов на плече расцветет синяк.
– Ты немногословен, – с улыбкой заметил Ратто. – Не люблю болтунов, знаешь ли.
– «Поэтому сам не затыкаешься, упиваясь каждым своим словом», – подумал я и, как обычно, не стал озвучивать свои мысли. Не только потому, что не мог выдавить из себя такое длинное предложение, но и из-за банального страха. Ратто, не знающий, что за мысли гуляют в моей голове, воспринял молчание за согласие и продолжил экскурсию.
– Начну, пожалуй, с главного. Видишь ту Дверь? – он указал пальцем на тяжелую дверь, которую попросту было невозможно не заметить. – Никогда не пытайся открыть её сам. За ней Судилище. Покинувший Комнатку покидает её навсегда.
– М-можно с-с-спросить? – Ратто удивленно обернулся и развел руками. На его лице явно читалось разочарование.
– Ну, спроси. На будущее, кстати, напомню. Не люблю, когда меня перебивают.
– И-извини, Р-р-р…
– Извиняю. Пока ты мое имя произнесешь, черед нового Жребия придет. Или зарычишь еще до смерти, – сварливо ответил Ратто. – Что ты хотел спросить?
– Ч-что та-акое С-судилище?
– Это знают только изгои, – зловеще ответил он, смотря на Дверь. – Те, кто покинул Комнатку.
