хотели? Авария, мил человек, дело не шуточное. Вас крепенько приложило со всех сторонок. Мало кто после такого цел останется. Поэтому радуйтесь, что живёхоньки. А боль – она проходит.
Пощупав пульс, Михал Михалыч легонько побарабанил кончиками пальцев по гипсу, обозначив ободряющее похлопывание:
– Скоро поправитесь. Отдыхайте. Сон – лучшее лекарство.
Ага, если бы ещё ничего не болело. Ни на правый, ни на левый бок не повернуться, не говоря уже о том, чтобы на живот лечь. Так до утра на спине и провалялся, постоянно просыпаясь от каждого неловкого движения.
Один раз проснулся посреди ночи от того, что меня гладят по ноге. Открыв глаза, в тусклом, пробивающемся в окно свете уличных фонарей увидел бородатого мужичка с забинтованной головою. Маленький (от силы метр), в больничной пижаме, он сидел на моей кровати, болтая ножками, не достающими до пола, и водил шершавой ладонью мне по голени.
– Ты чё, мужик? – шевельнув ногой, я скинул его руку.
Мужичёк повернул бородатое лицо, до этого обращённое к окну. Блеснули глубоко посаженные глаза. Послышался сочувственный вздох и шёпот:
– Э-хе-хех, милай, угораздило же тебя… И чего мимо Бармаглота поехал? Маешься теперича…
– Какого Бармаглота?..
Я попытался повысить голос, но бородач цыкнул, приложив пухлый палец к губам:
– Тс-с. Не буди соседа. Он только уснул. Его полночи Грызун, зараза, мучил.
– Что ещё за Грызун? – я уже решительно ничего не понимал.
– Обычный. Круглый, чёрный, лохматый, с когтями да клыками. Их нонче много развелося. Как Бармаглот пропал кудысь, так и плодятся, прям спасу нет.
Сильно же мужичка долбануло, раз Бармаглоты да Грызуны всякие мерещатся. Ещё и пристаёт, пользуясь темнотой и моей беспомощностью.
– А ты кто? – спрашиваю осторожно, чтобы не выдать своего раздражения.
– Знамо кто. Чепушило я. За порядком тут слежу. Нечисть разную навроде Грызунов спроваживаю да по хозяйству помогаю.
– Типа завхоз?
– Типа домовой. Или больничный, ежели точно. Тока домовой звучит лучше. Правда?
– Правда, – автоматически соглашаюсь, совсем обалдев от таких откровений.
– Ну, мне пора, – мужичок спрыгнул, и я отчётливо услышал приглушённое шлёпанье босых ног. – А то ещё кто притащит за собой Грызуна, гоняй его потом по всей травматологии…
Он пошлёпал к дверям и, не открывая их, вдруг исчез.
Я тут же уснул, а на утро был уверен, что бородатый мужичок мне приснился. Честно говоря, было совсем не до него. Мои рёбра и позвоночник рыдали горючими слезами. Казалось, я всем телом чувствовал их натужный скрип и тяжкие стоны при каждой попытке лечь на жёсткую постель, словно спина тоже стала деревянной.
Нет, так не годится. Дополнительные болячки мне ни к чему. С теми, что уже есть совладать бы. Надо было срочно что-то
