века данная тема все чаще «шевелила» мои мысли. Было вполне естественным, что и другие обращали внимание на данную тему. Причем, не только обращали внимание, но и реагировали. Поэтому, нельзя сказать, что об истории, в пылу политических страстей, все позабыли.
Но, при этом все, что мне доводилось прочесть с условной «Российской стороны» на тему истории народа Западной Украины было слишком однобоко, охватывало обычно, какой-то один период, на основании краткого анализа которого делались определенные выводы. Чаще, данные работы основывались на одном из трех периодов, Польском, Австро-Венгерском или периоде Советской украинизации первой половины 20 века. Иногда видел, что делались сходные выводы из этих разных исторических периодов жизни народа. Нетрудно было заметить, что задача данных работ состояла в том, чтобы показать характер народа рожденный благодаря тому или иному историческому периоду исходя из поведения в текущей ситуации. В самом этом нет ничего страшного, и для меня данная сторона вопроса была интересна. Проблема в том, что именно текущие события служили точкой отсчета в данных работах и было видно, как настоящее оказывало влияние на трактовку исторических событий.
Примерно то же самое, в том, что касается точки отсчета, прослеживалось и с условной «Украинской стороны». В остальном, там было все еще хуже. Кроме явно проглядывающей тенденции к героизации предательства и терроризма, следует отметить то обстоятельство, что для авторов данной стороны какие-либо рамки историчности отсутствовали. Это касалось общей тенденции Украинской историографии. Причем, данный отказ от каких-либо рамок был принят на государственном уровне, пределы фантазийности ничем не ограничивались, их просто не было.
Все это продвигало мое желание проследить всю цепочку исторических событий.
Последний толчок к принятию решения о написании данной работы дало интервью В. Путина Т. Карлсону. Хотя, там были проблемы со временем, В. Путин и так растянул запрошенные «30 секунд или одну минуту» как минимум на полчаса. Тем не менее узость охватываемого периода проявилась и в данном случае. Правда, меня в интервью больше зацепил некоторый уклон в сторону норманской теории, а уж от этого пошли мысли и к данному вопросу.
Дело здесь не в Путине, а в том, что шансов на то, что Путин просто рассказал то, что помнил из школьной программы по истории без совета с каким-нибудь ведущим специалистом по истории не сильно велики.
Тем не менее, главным эмоциональным посылом послужило все же не данное интервью, а то, что произошло несколько ранее этого. Это была беседа, точнее переписка со своим бывшим сослуживцем, уроженцем и жителем Западной Украины (Волыни). Эта переписка произошла почти за два года до президентского интервью.
Видимо, испытав боль за свою страну, бывший сослуживец стал отправлять по интернету пропагандистские, обычно фейковые, видеоролики, иногда с призывами к оказанию давления на свои (наши) тоталитарные власти. Отправлял он видимо и другим сослуживцам, гражданам России, полагая подобным образом оказать посильную помощь своей стране. Корабль наш был вполне приличных размеров, в силу чего, плотно с данным сослуживцем я не общался. Исходя, же, из общения в соцсетях было видно, что звезд с неба он, конечно, не хватал, но в общем и целом совершенно нормальный, обычный человек, каких много вокруг меня в моей глубинке. Ссорится с давним собратом по службе мне совсем не хотелось. Я чрезвычайно мягко и культурно попробовал его успокоить и направить в русло осознания реалий текущих событий, в том числе, правда, посоветовал ему не заниматься подобной деятельностью. На мои мягкие наводящие вопросы о политике, о том, как существовали жители Донбасса эти 8 лет и т.п., особого желания отвечать не проявлял. Бетонная стена, абсолютно стопроцентное отсутствие способности замечать что —либо, кроме собственной боли и страхов. Складывалось такое впечатление, что моих посланий он вообще не получал или не читал, но продолжал слать фейки, единственное, что я получил в ответ это то, что у них там все хорошо, «это ваши и наши олигархи мутят, деньги делят».
Ситуация к данному моменту для меня была вполне ясной, поэтому подобные отклики сослуживца были для меня вполне ожидаемы. Но в составе этих откликов я получил нечто такое, что никак не могло уместиться в моей голове – «Знай, что бандеровцы, националисты – это мой народ Западной Украины». Нет, речь не о том, что это были отдельные представители народа, мало ли среди любых народов можно встретить лиц, которых и людьми-то сложно назвать. Речь шла именно о том, что «бандеровцы» – как бы, синоним народа Западной Украины. Это было что-то! Я понимал, что подобное уже не совсем связано с историей, скорее это похоже на проведенное западными спецслужбами нейролингвистическое программирование народа. Тем не менее, именно это привело меня к принятию окончательного решения.
Решения о том, чтобы в кратком виде просмотреть историю данного народа от «начала исторических времен», до ключевой точки (2014г.) текущих времен (дальнейший период всем современникам известен). Просмотреть с нейтральной и беспристрастной
