частным сыском или даже серьёзным грабежом, да хоть наёмником в какой-нибудь ЧВК; по крайней мере, он чувствовал к этому тягу. Он чувствовал необъяснимую тягу к тому, что заставляло выживать, представляя угрозу для других и сталкиваясь самому с очевидным риском.
Петров сделал ещё одну ошибку, нарушив ещё одно немаловажное правило: неизвестно зачем он нажал сенсор на панели саркофага, который привёл в движение верхний герметичный стеклянный люк. После этого он снова затянулся, презрительно выпустив клуб дыма прямо в лицо спящего Доминанта. И наконец, он нарушил третье и последнее правило, из-за которого мог быть тут же уволен, если бы это кто-нибудь увидел. С тупой бессмысленной злостью он затушил сигарету, вдавив её в тыльную сторону бескровной, белой, как мрамор руки подопытного. В этот момент существо открыло глаза и посмотрело на Жору.
Охранник уставился на него, будто под гипнозом, заворожённый этим холодным, немигающим, точно у змеи, взглядом бездонных чёрных глаз. Петров не успел издать ни звука или двинуться с места, когда случилось нечто непредвиденное. Всё произошло за долю секунды – сильнейшим ударом Жору отшвырнуло в сторону, ударив его об стеклянную стену напротив, и его тело скрючило в судорогах.
Это привлекло внимание Лёвкина, от неожиданности рассыпавшего колоду карт. Также напрочь забыв обо всех существующих правилах, он подбежал к Петрову, склонился над ним и внезапно получил от своего напарника жестокий удар кулаком в живот. Жора поднялся с пола как ни в чём не бывало. Его движения были медленнее, чем обычно, но более уверенны и методичны. Он схаркнул сгусток окровавленной слюны, и мощнейшим ударом ноги прервал все дальнейшие попытки Лёвкина к сопротивлению.
Доминант, приподнявшись в своём ложе, смотрел на охранника, казалось, совершенно безразлично, словно сквозь стекло, в то время как Петров невозмутимо придвинул стул к дальнему углу комнаты, встал на него и, дотянувшись до камеры наблюдения, с силой выдернул её вместе с кронштейном, сбросив вниз. Спустившись, он ещё несколько раз ударил камеру об пол, пока весь её корпус не рассыпался на части.
Подопытный встал во весь рост, обрывая провода электродов, и внимательно посмотрел на обломки видеокамеры. В эту минуту его взор, казалось, стал более осмысленным и живым. Подняв с пола один из металлических обломков кронштейна камеры, он неожиданно проткнул его заострённым концом себе кожу чуть ниже предплечья, сделал глубокий разрез и двумя пальцами выдернул из раны какой-то крошечный предмет, отшвырнув его в сторону.
– Что ты делаешь? – простонал очнувшийся после удара Лёвкин, в ужасе переводя взгляд с Доминанта на своего обезумевшего напарника. – Жми красную кнопку, урод!..
Вместо ответа Петров крепко ухватил за ноги распластавшегося на полу Лёвкина и подтащил его ближе к гиганту. Тот склонился над изумлённым охранником, словно собираясь его поближе рассмотреть. Сложно сказать, что произошло секунду
