боцман Джэкоб, помогите этим павианам построиться.
Дядя Грегори с дядей Яшей пошли вдоль строя. Туда. Обратно. Снова туда. Помогали пацанам добрым матерным словом, линьком и тростью. Парни прониклись торжественностью момента и изобразили что-то вроде «смирно» и «молча».
– Банда беременных мартышек! – не унимается Джек. – Равняйсь… Смирно! Парни аж взопрели от усердия. У каждого в глазах вопрос: «Чо те надо?» Джек выдерживает драматическую паузу…
– Вольно!
Это и вовсе не понятно. На головы можно встать? Хотя лучше с этим погодить и послушать дальше.
– Парни, поздравляю с первым пиратским успехом. Все работали молодцами. Добыча будет оценена и разделена по долям. На долю каждого приходится немало. Это ваши деньги по праву, и никто не посмеет их у вас отнять или присвоить. Но мы все поднялись на борт корабля дураков, с него не сойти. Вспомните, что я вам говорил перед налѐтом на тот городишко. Трусость, тупость и непослушание будут караться без предупреждений. Тогда у вас был выбор. Вы могли остаться в трюме. Молодцы, что не остались. Теперь выбора нет – мы в море, где каждый для одних охотник, для других дичь. Теперь все мы – пираты. Только мало назваться пиратом. В море плавает полно говна, называющего себя пиратами. Вы тоже пока говно. Не верите? Закари Абрамс, выйти из строя.
– Эх, Заки, слазь с руля, предстоит работа, – говорю Захару, грустно сетуя на малый Захарушкин рост. Руда специально выбрал самого мелкого из нас. Ещѐ и невесть как воскресшего покойника. Для драматизму. Чеканю три шага вперѐд и кругом.
– Кто считает, что я не прав? – объявляет Руда. – Кто сможет его уделать?
– У него пистоль и ножик! – кто-то вякнул из строя.
– Зак, сдать на хранение сэру Джэкобу личное… Добытое в бою (а я на Зака гнал, что переигрывает) оружие!
– Сэр, да, сэр!
Вынимаю пистоль, отстѐгиваю пояс. Вещь красивая, но неудобная. Подошѐл дядя Яша. Не глядя ему в глаза, отдаю барахло. Он ещѐ потоптался, прощаясь со мной, и ушѐл к Руде. Я уже в боевом режиме. Вылез Маленький Бони с явным намереньем что-то доказать себе и всяким выскочкам. Хаджамэ никто не заорал, но у Бони при интуиции Зака и моей реакции всѐ равно не было шансов. Получил он для начала ребром ступни под колено, чтобы больше не лягался. И пяткой в фанеру на вдохе, чтоб не сопел. Дальше… Дальше началось издевательство. Нам ведь тоже нужно кой-чего доказать, а в таких делах главное – наглядность. Бони, бедняга, уже жалеет, что ввязался, но сдаться ему не позволяет гордость. Что ж пожалеем его гордость. Вертушка и пяткой в затылок. Нокдаун. Отдыхай пока, Бони, потом ещѐ подерѐмся.
Бедолага мотает головой, стоя на четвереньках. Гадство, шляпа свалилась! Поднять еѐ с палубы, водрузить на изрезанную лысину, обернуться к пацанам… Открытые рты и выпученные глазѐнки.
– Ты и ты, помогите ему дойти до гамака, – командую, не сомневаясь в своѐм праве. Парни тоже не стали сомневаться, подхватили пострадавшего и потихоньку повели.
– Зак,
