В конце концов, мы выбрались из темницы, прогулялись по комнатам целого замка, свистнули корону, – она приподняла ободок, будто салютуя, – и нас всё ещё не заметили. Не факт, что тут вообще живут люди… и не люди тоже!
– Но кто-то же нас запер, – напомнила боязливая Кристина.
– Мы всё равно не должны оставлять здесь артефакт, – заговорила кошка. – Особенно учитывая, что наши враги его, судя по всему, и искали.
– Да, давайте разозлим их посильнее, – хмыкнул Ника. – Впрочем, вы правы. Это принадлежит Ане. И это нужно забрать. Но каким образом?
– Дорогая, давай, как с решёткой, – предложила Кристине Евгения Витальевна.
Та опасливо коснулась пальцем хрусталя, и он медленно замёрз, а потом учительница аккуратно расплавила боковину огоньком на ладони.
Аня смогла без помех вынуть камень. И тут же воспользовалась им. По телу пробежало знакомое щекочущее дуновение, возник заветный сарафан. Ушли утомление и жажда, перестали саднить сбитые костяшки. Она нетерпеливо стянула маску и уже собиралась спросить, что делать дальше, когда в дверной проём повалили резиновые демоны. Десятки.
Аню накрыла странная, почти необъяснимая решимость. Она успела метнуть с полдюжины энергетических шаров, прежде чем одно из чудищ сбило её с ног. Порыв Никиного ветра отогнал этого монстра – тот ударился о стену и взорвался чёрным густым туманом. Почти тут же лодыжки попытавшейся встать принцессы скрутила эластичная рука другой гадины. Над головой просвистела, едва не задев Аню, глыба льда, и с треском обрушилась на двоих монстров, раздавив их в кисельный дым.
Из-за грохота, коим оборвалась до того редко нарушаемая тишина, почти пропало восприятие звука. Всё заполнил шум схватки.
Тут и там полыхали живые факелы – демоницы горели, развеиваясь в прах. Одна, уже пылающая, схватила Аню за плечи – и сарафан занялся сзади. Принцесса заверещала – огня она боялась с детства. Но ветер снова пришёл на помощь. Вскочив на ноги, ещё дымящаяся воительница огрела догорающего монстра сиреневым сгустком с такой силой, что тварь смяла на лету двоих собратьев прежде, чем сгинуть клубящейся мглой.
Аня старалась метко бросать энергетические шары, что сейчас удавалось куда успешнее, чем накануне на огороде.
В какой-то момент она осознала, что без следа пропал страх – может быть, потому, что почти не ощущалась боль, даже ожоги едва заметно саднило. Это превращало битву в некое подобие игры.
Никого серьёзно не ранили, только у Ники под конец закровоточил висок, но он и сам не замечал этого. Ничего фатального не произошло. А все увечья Аня «снимет» с себя вместе с волшебной одеждой.
Это придавало уверенности.
В пылу битвы компания выбралась в коридор с красной дорожкой, откуда была оттеснена в огромный зал, ещё более величественный, чем сокровищница. На его просторах выделялся киношный трон из золота, инкрустированный драгоценностями.
Среди всего этого великолепия открылось второе дыхание. Аня чувствовала,
