– звезда, его то и дело в Москву зовут, сейчас вообще в Париж ехать готовят, но эта…
– Что же вы? Товарищ Касторский, – наивно спросила Лара. – Кирилл же вас предупреждал, вы еще тогда кивнули. Нет? Да и вообще, нужен вам его отчет? Он же уже месяц группы не сопровождает. А сегодня премьера…
Девушка примостилась на краешке стула. Было в ней что-то чуждое гражданке Советского Союза. Сидела Лариса Константиновна всегда ровно и говорила излишне правильно.
– Ладно, докладывай про своего Мида, – он скрестил руки на груди.
– Иностранец как иностранец. – пожала плечами Лара. – Вы лучше скажите, как вам удается такую холодину устраивать в любую погоду? За окном градусов двадцать уже!
Она посмотрела на раздраженного начальника, вздохнула и продолжила:
– А вы вообще уверены, что ему бумаги какие-то передадут? Он же такой… Такой историк! В архивы хочет скорее попасть. Ему современная политика даром не сдалась.
– Где ваша бдительность, товарищ? – разочарованно покачал головой Дмитрий Викторович.
– Разумеется, я не расслабляюсь. Он очень насторожился, когда вы ему меня дали. Так и спросил, что вашему КГБ от меня нужно? – Лара изобразила американский акцент.
– А ты что? – напрягся Касторский.
– А я ему так и сказала, что нам от него ничего не нужно, мы просто хотим выкрасть секреты его дяди посла! – она усмехнулась.
– Ты в своем уме?! – не сдержался серьезный товарищ.
– А что я должна была сказать? Смутиться, начать оправдываться? Дурацкий вопрос, – она откинулась на стуле.
– А он что?
– Честное слово, товарищ начальник, я зачем отчеты пишу? Там черным по белому, на машинке набрано. Ничего он. Я ему показала некоторые дома, где его декабристы жили… Вот, в театр идем сегодня. Культурно время проводим.
– Какой театр? В программе нет театров!
– Дмитрий Викторович, – вздохнула Лара. – Как какой театр? Мы же с вами разговор весь начали с того, что у Кирилла премьера сегодня. Я разве могу не пойти?
Дмитрий Викторович собрал всю свою волю в кулак, вздохнул и холодно произнес:
– Не выяснишь про бумаги, я тебя из Ленинграда вышлю, – он задумался. – А лучше тебя и брата твоего!
Крис с недоверием следовал за Мисс Ворон, которая быстрым шагом миновала картинные галереи, спеша к какой-то неведомой ему цели. Он старался не задавать лишних вопросов. Странная русская, которая никогда не смущалась, постоянно приводила в растерянность историка Мида. С ней все в Ленинграде виделось ему в чарующем свете минувших веков. Крис не хотел признаваться в том, что очаровался девушкой, живущей историей. Как бы отвратительно это не звучало, но она стала первой женщиной в его жизни, которая разделяла его интерес к прошлому.
Пока в Советском Союзе, да и в США, все устремлялись в будущее, Крис четко видел, как они
