навеселе. Мозер пригласил их присесть за стол, и, повинуясь гостеприимству хозяина, они с удовольствием расположились рядом.
– Друзья мои, – сказал, Мозер, – хочу вам представить моего нового друга Генриха Штайнера. А чтобы у вас не было лишних вопросов, скажу главное, он советский летчик из немецких колонистов.
Присутствующие с любопытством смотрели на Генриха. Мозер продолжал:
– Теперь, дорогой Генрих, я представлю моих друзей – военных летчиков, это барон Клаус фон Фрич и Адольф Ничке, «Прошу любить и жаловать» – так, кажется, говорят по-русски.
– Верно, Ханс! Ты правильно усваиваешь русские поговорки. Жизнь в России идет тебе на пользу, – сострил Штайнер.
– Нет, Генрих, ты глубоко ошибаешься. Жизнь в России меня угнетает. Я не могу смотреть на эту разруху и нищету. Большевики довели страну до полного развала.
В это время в разговор вмешался Клаус фон Фрич:
– Ханс, ты не прав. Красные за короткое время взяли власть в свои руки и сумели удержать ее. А крупные державы Антанты ничего не смогли сделать. Хотя у них было все: и солдаты, и оружие, и техника, и белая армия, и, наконец, деньги. Но у них не было главного – стремления к победе и самопожертвованию во имя достижения своей цели, как это было у большевиков. Красные летчики шли на таран, уничтожая своего врага ценой своей жизни.
– Друзья, хватит о политике, – встрял в полемику Адольф Ничке, – мы же не большевики, чтобы идти на самопожертвование. Нас этому не учили. Нас учили хорошо летать и сбивать самолеты противника. А идти на самопожертвование от безысходности – это удел слабых и большевиков.
Обращаясь к Генриху, Адольф Ничке высокомерно осведомился:
– Вы, надеюсь, не большевик?
– Я летчик истребитель, – уклончиво ответил Генрих, – а не смертник.
Немецкие пилоты захлопали в ладоши, услышав ответ, который удовлетворил всех присутствующих.
– Браво, Генрих! Браво! – послышались возгласы.
Хозяин налил в стаканы водку, поднял свой стакан и произнес:
– За нашего нового друга и немца Генриха Штайнера!
Все присутствующие с восторгом и удовлетворением выпили. Затем выпили еще и еще. Они пели песни и вспоминали своих близких, которые жили в далекой Германии, за тысячи километров от Ливенска. Застолье продлилось до позднего вечера. После выпитого спиртного Генрих, уже захмелевший, ушел в свое общежитие.
* * *
Спустя некоторое время Генрих посетил городскую библиотеку. Его интересовали книги, связанные в основном с немецкой культурой и жизнью в Германии. То, что ему нашли на полках библиотеки, не удовлетворило его. Недовольный, он вышел из здания и столкнулся с Клаусом фон Фричем, который воскликнул:
– Генрих, что ты здесь делаешь!?
Штайнер от неожиданности выронил книгу. Фрич торопливо поднял ее и, посмотрев на обложку, спросил:
