до этого знакомыми с миром людей только по усеченному квадрату мутного окна в высокой тюремной стене.
Когда он сидел там, внутри стеклянной одиночной камеры, где едва хватало места для нескольких шагов, то видел только обрывки мира: светлый и шумный – ото дня, темный и прохладный – от ночи. Исключение составляли те сутки, которые он, как и другие роботы серии David-8 проводили в кабинете Требли.
Сектор FD, блок D… fucking dead. Чертовы мертвецы.
Так люди окрестили андроидов, приговоренных к боли и смерти только потому, что это служило неплохим развлечением для заскучавших охранников. Издевательства над роботами, долгие и медленные, неплохо забавляли пятерых ублюдков, помогая им убить время очередной ночной смены, и пробуждая дремавший в них до этого времени изощренный садизм. Они, эти люди, вообще любили слова и названия. А Уильям очень хорошо помнил их взгляды.
До того, как глаза охранников поглощало безумие, смешанное с алкоголем и наркотиками, они, эти люди, живущие по законам гуманного общества, о котором рассказывали сказки в новостях, смотрели на Уильяма и других роботов со страхом и непониманием. Он, андроид, самим фактом своего существования, оказался тем, кто не вмещался в границы их разума, повернутого на выпивке, сексе, примитивной музыке, не имеющей ничего общего с настоящим искусством и… Уильям резко помотал головой, сжимая ее руками изо всех сил. Только бы не было этих воспоминаний!..
Но они были, стали самой его плотью, – самыми битыми, поврежденными файлами, страшные следы которых не могла убрать ни одна перепроверка данных или установка другой, новой операционной системы.
У людей такие данные памяти назывались «тяжелыми воспоминаниями», а для него они были нестираемыми файлами. Уильям усмехнулся: как это не назови, а суть останется прежней, единой. И для него, пугающего многих людей просто тем, что он существует, – и тем, что он абсолютно похож на них внешне, – и для них, напуганных им чаще всего только потому, что людям сказали бояться и убивать его, и таких, как он, прежде, чем они нанесут вред человеку.
Проверить, насколько такие мнения об андроидах верны или лживы, почти никто, как правило, не стремился. И данный словесный гипноз об опасности андроидов, не действуя на богатых, – они уже пользовались такими роботами и знали, что на практике дело обстоит совершенно иначе, чем то внушали СМИ, и все дело заключается единственно в том, как им, лишенным всяческой самостоятельности, и полностью зависимым от своего хозяина, управляет сам человек. Негативный поток мнений об андроидах был запущен средствами массовой информации, и рассчитан, прежде всего, на людей попроще и победнее.
Зрителей телеканалов и читателей газет пугали массовым производством роботов, которые, став частью человеческого общества, непременно заберут у людей работу. Их пугали совершенством андроидов, которые вытеснят работяг «на обочину жизни». О том, что многие из них уже давно находятся на этой
