style="font-size:15px;"> Квартиранты посмотрели на меня. Я сказал:
– Стойте здесь.
И сам пошел к бритоголовым.
– Что вам надо от китайцев? – спросил я у них.
– Ты кто? – спросили они меня.
Вместо ответа я зажмурил глаза. И они увидели наколку на моих веках: «РАБ МВД».
За эту татуировку дубаки грозили отрезать мне веки.
Скинхеды сразу всосали, с кем имеют дело, и растерянно молчали.
– Хорошо запомните этих китайцев, – сказал я. – И держитесь от них подальше.
На рынке моих квартирантов возле их отдела уже поджидал какой-то тип. С виду – приблатненный.
– Этих китайцев не трогай, – я показываю оттопыренным большим пальцем себе за спину.
– Ты, что ли, крышуешь их?
– Да.
– Надо в общак отдавать 25 процентов.
– Кто на районе смотрящий? – спрашиваю я.
– Гусь, – отвечает он.
С Гусем я чалился еще при первой ходке.
– Хочу с ним перетереть. Где его найти?
– Зачем тебе? Скажи на словах.
– Передай ему, что Сырок откинулся и хочет с ним встретиться.
– Сырка, говорят, на зоне завалили.
Я дернул ворот рубахи, полетели пуговицы.
– Гляди, пацан! Рано вы меня похоронили!
Увидев свежий шрам под левым соском, парень изменился в лице.
– Хорошо, братан, хорошо! Передам Гусю твои слова.
Гусь на встречу не согласился, а передал через свою шестерку, что каждый блатной обязан сдавать часть своего барыша в воровской общий котел. Он и рад бы помочь мне, по старой дружбе, но не позволяют воровские понятия.
Китайцам я решил не говорить, что мне придется платить за них в общак. Но где взять денег на это?
Такие вот деньги-дребиденьги.
Глава 8
Дело в шляпе
Я пошел устраиваться дворником.
Мне дали большой двор высотного дома, построенного в плане в виде буквы «П». Шестнадцатиэтажный дом имел 20 подъездов, детскую и тренажерную площадки, газоны и автостоянку.
Я всегда считал, что люди свиньи, но не до такой же степени, как чуханы с моего двора! За день я наметал полведра окурков и подбирал сотни две стеклянных и пластиковых бутылок, и гору полиэтиленовых пакетов, облаток от шоколадок, мороженого и прочего мусора.
Особенно меня выводили из себя окурки. Стоят же возле каждого подъезда урны – специально для бычков. Так нет же, надо бросить на тротуар или на газон!
Я видел, кто из жильцов, что курит. Вежливо просил, не мусорить. Как об стенку горох! Долготерпение мое лопнуло, когда один жилец, чиновник из префектуры, сказал, что он, видите ли, оплачивает мою работу из своего кармана.
Месть моя была страшной и ужасной.
Ты, толстопузый, куришь коричневые сигареты с черным
