на хрен.
После завтрака у нас верховая езда. Попытки галопировать на флегматичном муле – зрелище прекомичнейшее, но на горячих иберийских лошадей нам садиться еще рано. Если кто не в курсе – ни нормальных конских седел, ни стремян античный мир не знает. Даже «рогатое» римское седло еще не изобретено, а чепрак лишь защищает ноги от едкого конского пота, но никак не облегчает удержание драгоценной задницы седока на спине его скакуна. Поэтому мулов нам для первоначального обучения выделили самых смирных, и эта предосторожность вовсе не оказалась лишней. Уже с первого же занятия по вольтижировке мы вынесли стойкое убеждение, что самое лучшее ездовое животное – это вообще ишак. С него не так больно падать. А Серегу Юлька теперь, когда не в духе, исключительно «говнюком» кличет. За что? Ну, она-то всегда найдет за что. А вообще-то – как раз за неудачное падение с мула. Его проклятая животина сбросила с себя не просто на землю, а прямиком в свежеотложенную кучу – ага, вот этого самого, гы-гы!
Она же и ржала тогда с него больше всех, после чего вознамерилась даже типа показать нам тут всем класс, если кто-нибудь соизволит ее подсадить – лишь бы только не этот, который весь в говне извазюканный. Из всех нас Юлька и в самом деле была на тот момент самой крутой наездницей, имеющей немалый практический опыт – ага, целых три раза на ведомой хозяином за поводья кляче в городском парке! А Серегу мы тогда едва уговорили сменить гнев на милость и не расстреливать шкодливое животное из арбалета. Для этого Васкесу, у которого получалось лучше всех – кабальеро все-таки, – пришлось махнуться с ним «скакунами». Сейчас-то мы уже более-менее освоились, но прямо вот так вот сразу пересаживаться со смирных мулов на горячих испанских лошадей – нет, пока что-то не хочется. Серега-то ладно, судьба у него такая, но нас-то за что в говне валять?
– Что, Макс, опять по малолетке своей скучаешь? – почти с самого момента нашего возвращения из Кордубы не проходит и дня, чтоб Юлька не завела эту пластинку.
– Оставь меня, старушка, я в печали! – пытаюсь я отшутиться, но где уж там! «Ивана Васильевича» она, конечно, смотрела и на «старушку» не обижается – и на том, как говорится, спасибо. Но в остальном…
– Ну ты сам подумай, ты же ей в отцы годишься! – это она, конечно, здорово преувеличивает, да и совсем не этот фактор ополчает против моей кандидатуры в зятья «почтенную» Криулу, но эта стерва, конечно, доберется сейчас и до «тех» факторов…
– И вообще, она аристократка избалованная, и ей в мужья такой же аристократ требуется! Ну скажи сам – похож ты на прынца в белом паланкине? – в античном социуме «прынцы» в самом деле чаще в паланкинах путешествуют, чем верхом, так что это даже не прикол ейный, а констатация исторического факта.
– Не похож. И на носильщиков того прынца тоже не похож. Но зато – открою тебе страшную тайну – я прямо как две капли воды похож сам на себя. И почему-то – не знаю уж почему – некоторым девчатам именно это и нравится, – на самом деле, конечно, я прекрасно знаю, почему это так, и она это тоже знает.
