Верочка и сказала, что убили клиентку…
– Кстати, помимо вашей приемщицы, в студии были еще вы, – вероломно напомнил следователь. – Понимаете, что из этого всего может получиться? Так вы припоминаете Башлыкова?
– М-м-м… кажется да, припоминаю, он мне звонил по поводу какой-то картины, хотел, чтобы я проверил ее подлинность, мы такие услуги оказываем, но никакой его любовницы я не знаю, так что извините…
Суржиков нахмурился.
– А почему Маргарита Вишневская обратилась именно в ваше фотоателье?
– Художественную фотостудию, – поморщился Чарущев.
– Какая разница, – оборвал его следователь. – Так почему Вишневская пришла именно в вашу студию?
– Потому что такая студия, как моя – одна, здесь делают высокохудожественные фотографии и живописные портреты лучшие художники нашего времени, – значительно проговорил Чарущев.
– Думаете, случайность? – сварливо буркнул Суржиков.
– Уверен, – вздохнул Чарущев. – Вы лучше с Дмитрием Красилиным пообщайтесь, он ее фотографировал, может, он что-то знает…
– Хорошо, но меня еще интересует, что вы думаете по поводу черной розы, которую убийца оставил рядом со своей жертвой? – не успокоился Суржиков.
– Думаю, убийца сентиментальный маньяк, – раздраженно прошипел Чарущев. – И еще урод редкостный, за то, что мою студию для своего черного дела выбрал!.. Всех клиентов мне распугал…
Озабоченно вздохнув, Суржиков закрыл свой блокнот и спрятал в черную кожаную папку.
– Где я смогу увидеть Красилина?
– Дома, у него сегодня выходной, – мстительно выдал Чарущев. – Могу адресочек дать…
– Давайте…
– Вам повезло, что он рядом живет, – ехидно улыбнулся Чарущев, протягивая бумажку с адресом. – Я вам здесь еще планчик нарисовал, как к нему дойти…
Красилин жил в пятистах метрах от студии, но, завернув за угол, Суржиков заблудился во дворах, где шла стройка, и не без помощи местных жителей нашел монолитный современный дом Красилина, утопающий в зелени.
Набрав номер квартиры на домофоне, он застыл в ожидании. Противно пропиликав несколько раз, домофон замолчал. Проклиная себя за то, что не побеседовал с Красилиным после процедуры опознания в морге, Суржиков снова набрал домофон, но не успел тот запиликать, как в подъезде раздался пронзительный женский крик. Дверь распахнулась, и на улицу с круглыми от ужаса глазами вылетела молодая экстравагантно одетая особа с огромными перламутровыми серьгами в ушах.
– Там, там… – хватала она ртом воздух, – мужчина мертвый…
Суржиков проворно заскочил в подъезд. В центре просторного холла, перед лифтом, лицом вниз лежал человек. По знакомой одежде – светлому льняному костюму, Суржиков узнал Дмитрия Красилина. Под его телом застыло багровое пятно, рядом валялась черная роза.
– Черт возьми! – присвистнул Суржиков. – Не успел, это же надо! – И принялся звонить в отдел.
Вскоре
