не знаю, – ответил Юан и грустно повел головой. – Это, думаю, придется решать Кристиану.
Пока они совещались на кухне, Рейта осмотрела руку Балиана. Все это время за ними наблюдал Демиан, и он смотрел то на него, то на Рейту.
– Почему вы не обучаете его? – не выдержал Балиан.
– Потому что это опасно, – ответила Рейта.
– Что за бред! – грянул Балиан так, что Демиан испуганно дернулся. – А жить вообще не опасно? И он сам этого хочет! Наверняка! Эй, хочешь?
– Хочу, – откликнулся Демиан едва слышно.
– Как-нибудь потом, – сказала Рейта.
– Да ты издеваешься! – вспылил Балиан. – Это же сын Кристиана, черт возьми! Ты хоть знаешь, кто такой Кристиан?
– Знаю, – усмехнулась Рейта. – Мой муж.
Балиан огляделся в поисках чего-нибудь, что можно было бы запустить в жутко нахальную, по его мнению, женщину, но, увы, ничего не нашел. Комната была безукоризненно прибрана.
– Слушай меня внимательно, – сказала Рейта, поднимаясь на ноги. – Рука продолжит замерзать. Запомни, у тебя есть время до тех пор, пока лед не дойдет до локтя. Тебе обязательно нужно пройти через Врата Рассвета до того, как это случится.
– То есть через полгода? – проворчал Балиан.
– Скорее всего, это произойдет раньше. Я точно не знаю, – Рейта пожала плечами. – Ты первый, кого вернули к жизни.
– А как же твоя хваленая подстраховка?
– Я сделала все, что могла, – отрезала Рейта. – Пока ты кричал на весь дом.
Балиан хмыкнул и согнул и разогнул обледеневшие пальцы. Что ж, по крайней мере, рука была работоспособной. Он не представлял, как можно жить без возможности держать меч, и решил, когда выдастся свободная минута, потренировать левую руку. На всякий случай.
Тем временем Кристиан шел к тронному залу давно знакомой дорогой. Его терзали смешанные чувства. С одной стороны, он был безумно рад тому, что дома его ждал Балиан. Родной брат, с которым они всегда были неразлучны, с которым они столько пережили, и с которым пришлось расстаться на столь длительный срок. Но с другой, Кристиан чувствовал, что все не так хорошо, как видится в свете долгожданного счастья.
Он привел Балиана в ненавистное ему место. Более того, он сам невольно стал частью этого места. Лед на руке брата вызывал дикую тревогу, которая не была заметна окружающим только потому, что за годы, проведенные в Градероне, Кристиан совсем разучился выражать свои чувства. И, наконец, его срочно требует к себе Руэдейрхи. Это могло значить одно из двух – или что-то случилось, или Кристиан в чем-то провинился. Но поскольку провинился он только в том, что обещанные десять лет закончились, и уговор выполнен, ощущения это вызывало до тошноты гнетущие. Что, если Руэдейрхи прямо спросит, что он собирается делать? Кристиан уже не раз и не два подозревал, что хитрый правитель Градерона специально провернул все это, и намеренно позволил
