style="font-size:15px;"> (Разыскал в рюкзаке мешок, в нем мокрый бородинский хлеб и вареная колбаса, все резано кусками, вперемешку; крошки одного на другом. Так и жевал – слабо соблюдая очередность. Оставалась еще шоколадка, но она расплавилась почти до жидкого состояния. Двигатель «КамАЗа», чтоб его… – но ничего, поел, точнее, чуть ли не «попил»: зачерпывал из фольги то одним, то другим.)
Бег времени. Кажется, многие не способны почувствовать его вообще, и их «подводное плавание» обходится без выныривания на поверхность: это уже не бег времени, а бег цирковой лошади в шорах, по кругу, по кругу – и никакие вавилонские пожары телебашен не способны это прошибить. (В светлой рощице, отделявшей поле и трассу от окраин какого-то, что ли, поселка, он сел орлом. Повозившись, снял яркую куртку, чтоб не «светить» за километр… Распутавшись с бумагой – сполоснул руки минералкой, потому что ручья поблизости не нашлось. Думает. Поводит дезиком по кончикам пальцев.) Век цирковой лошади недолог. Люди, ведущие бессмысленную жизнь, всегда уходят рано. Вернее, так: он подозревал, что глухая бессмыслица как раз там, где людей без удивления хоронят в сорок, пятьдесят. Слыхал, этот вчера помер?.. – ну да, ну да. Те, кто дожил до глубокой старости, всегда открыты осмыслению. Вряд ли потому, что у них появилось время задуматься о чем-то. Скорее наоборот: того, кто не осознал бега времени, жизнь вообще не пускает во второй тур.
Пора завязывать. «Полчаса на себя» на трассе – штука опасная, убаюкивает. Все кажется, что ты обогнал все расчеты и графики и можно никуда не спешить. Так кажется и кажется. Так может и стемнеть.
И это тоже ритуал: лениво взобраться на насыпь, но уже за поворотом, прошагав дальше от него метров сто; перед тем балансировать, как балерина, высоко забрасывая ноги, чтобы не слишком испачкаться об отбойник. «Выбрать позицию». Больших уклонов вроде нет… Но прежде – с наслаждением выкурить сигарету. Все. Можно начинать. Этого еще пропускаем, пусть живет, а вон того уже целенаправленно начинаем стопить…
И начнется вечная гонка, дурное соревнование «пусто» и «густо», когда идет косяк машин и, взмахивая рукой, как-то почти иррационально выбираешь ту, которая может подобрать, – но ей мешают другие, или же две «удачные» машины мешают как-нибудь одна другой, например, на обгоне, – и все это богатство мигом сменяется застоявшейся тишиной, изучением собственной кроссовки или вот бабочек. Бабочки высохли, ими играет ветер. Бабочки, сбитые лобовыми стеклами. Видно, сезон мотыля.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
