сделал усилие, чтобы не дрогнуть внешне. Почему-то вопроса, кто ей должен сейчас стать опорой, даже не возникло. Хотя просто никому не будет. Феня не подпустит к себе, не потерпит моей жалости. Но тут у меня будет железный аргумент.
– Ты едешь ко мне.
Она зыркнула на меня исподлобья.
– Нет.
– Это не вопрос.
– Куда к тебе?
– В квартиру. Поживешь там первое время. – Она наполнила легкие, чтобы начать препираться, но я не позволил, предъявив тот самый аргумент: – Ты бы сделала для меня то же самое.
Мы посмотрели друг другу в глаза. И ее взгляд, к счастью, дрогнул. То, что надо. Но я на всякий случай закрепил эффект:
– Будешь упираться – смотаю скотчем и увезу в багажнике. Ты знаешь, я на нежности не особо одарен. А тебе нужна реабилитация.
– Какая реабилитация? – безжизненно вздохнула она. – Результат не поменяется.
– Фень, главное – ты жива, – попытался заглянуть ей в глаза.
Конечно, я никогда ей этого не скажу, но так даже лучше. Внутри меня тронулись льды и забрезжил луч в беспроглядной мгле. Я не буду больше вздрагивать от ночных звонков, набирать ее номер и задерживать дыхание от страха, что не ответит, а потом подолгу приходить в себя после телефонного разговора, убеждая себя, что это – ее жизнь. А я ей – просто друг. Просто оборотень.
Ведьмы не выбирают оборотней всерьез, как и оборотни – ведьм.
В другое время прежняя я бы посмеялась Сергею в лицо, подняла высоко голову и сказала, что я остаюсь жить в больнице, а моя реабилитация будет состоять из мытья полов в хирургическом и что швабру я по первому времени буду держать зубами. Только я не смогла. И от этого было тошно. Мне впервые в жизни захотелось, чтобы кто-то забрал меня из пугающего места и сказал, что все наладится. Ну а кто еще, если не Сволочь? У меня не было никого ближе. Да и сил спорить с ним не было тоже. Сегодня. Сегодня я позволю ему решать и просто переведу дух. А потом придумаю, что делать.
Сергей вел машину, а я смотрела на ночной город. Как же пусто было… на улицах. И в душе – тоже. Когда ты полон надежд, достижений, планов, то кажется, что твоя душа такая большая, что даже столицы мало. А сейчас я явственно чувствовала, что эта душа облепила кожу тонкой пленкой… и даже порвалась в нескольких местах.
– Болит? – хрипло поинтересовался Сергей.
– Немного, – соврала я.
– Врешь.
– Самую малость.
Он покачал головой, а я задержалась на нем взглядом. Стал старше, виски поседели, щетина на скулах… Когда успел только? Мы не виделись полгода.
– Работа у тебя все такая же волчья? – Стало стыдно, что не нашла лучше темы в этот час, чем спросить его о работе.
Сволочь всегда понимал меня правильно. И сейчас – тоже.
– Так хреново выгляжу?
– Устало.
– Ну с твоей-то не сравнить, – усмехнулся он невесело.
– А встречаешься с кем-то? –
