подумалось, что он ушёл. Я захотел помочь Хамеруту и подошёл к нему, чтобы помочь подняться. Но жрец лежал вниз лицом и не шевелился. Он даже не дышал, Иринефер.– Но ты ведь мог просто не услышать.
– Наверное, мог. Но тут откуда-то опять примчался Птахотеп, увидел меня возле тела, понял, что я всё видел и кинулся за мной. Я выскочил из храма, было очень темно. Какое-то время я бежал и слышал, как сандалии Птахотепа стучат по земле и понял, что и он меня слышит. Тогда я остановился и тихонько отошёл в сторону, и почти сразу Птахотеп пробежал мимо… А я медленно, чтобы не было слышно, пошёл обратно в храм. Когда я пришёл, Хамерут так и лежал на полу, и вокруг него уже натекла приличная лужа крови.
– А зачем ты туда вернулся, Саф?
– Сам не знаю. Пожалуй мой Ка покинул меня в тот момент.
Саф замолчал и, похоже, встал с постели.
– Ты куда? – спросила Иринефер.
– Двор проверить… что-то неспокойно мне.
Шере захотел убежать, но понял, что шаги отец точно услышит и накажет его за то, что он не спит, а бродит по комнатам. Он замер и даже задержал дыхание, когда отец, шаркая по полу босыми ступнями, прошёл мимо.
Отец постоял немного на пороге в прихожей, прислушиваясь, и вернулся в спальню.
– Кажется, всё спокойно, мут… – сказал он и деревянное ложе заскрипело, когда он забирался на него по лесенке.
– Потом я понял, что Птахотеп вернётся в храм, чтобы убрать тело и выскочил на улицу. Почти тут же и он пришёл. Он взял факел и вышел на улицу, осматриваясь. Я упал на землю, чтобы он меня не увидел. А потом он выволок из храма тело Хамерута, достал нож и отсёк ему голову.
Иринефер тихо вскрикнула.
– Ну или не отсёк, я точно не видел. Но горло точно перерезал. Просто я так испугался, что закрыл глаза и уткнулся лицом в землю. А потом я задом стал отползать от храма, чтобы скрыться от того ужаса.
– Зачем же он его убил, Саф?
– Вот это и непонятно, – ответил Саф. – Он у нас в храме появился недавно, кто-то важный прислал его. Хамеруту это не нравилось, но, похоже, он не мог отказать. А что там у них получилось, мне неизвестно. И я в ту же ночь сбежал из Унута.
Унут! И колдун, который пытался прогнать мертвеца, был оттуда. Шере знал, что в Унуте был храм Джехути. Неужели отец служил в этом храме?
Саф продолжал что-то рассказывать, но Шере стал потихоньку выбираться из дома и до него доносилось далеко не всё. Уже в прихожей он услышал то, что снова обострило все его чувства:
– И вот пару дней назад на нашем базаре я встретил Хамерута. Он постарел, но я узнал его сразу. Он посмотрел на меня, но, кажется, не узнал.
– Ну и хорошо, что не узнал, – сказала Иринефер. – Чего ты так разволновался?
– Да ты понимаешь… с ним был ещё один человек, и он-то, похоже, меня узнал.
– Кто же это был?
– Птахотеп! – почти крикнул Саф. – Это был убийца Птахотеп! И он так посмотрел на меня… точно убил бы на месте, если бы не люди кругом. Взгляд у него был
